The Fallout (ЛП)

Кто-то выкрикивает Убивающее заклятие, и паника, злость и шок отражаются от стен. Дин переводит глаза на Гермиону, она кивает, и они оба одновременно выворачивают из-за угла. Она так быстро швыряется заклинаниями, что буквально ощущает, как тают её силы. На полу лежит восемь тел к тому моменту, как остальные пятеро соображают, что происходит. Один из Пожирателей отступает назад и будто бы собирается сбежать, но замечает, что нападающих всего двое. Гермиона выпускает Обездвиживающее заклинание, Дин — Связывающее, и они оба отскакивают обратно в укрытие. Ответный луч врезается в стену, откалывая от неё кусок кладки. Гермиона чувствует поток магии, пролетающий у самой щеки, они с Дином снова выпрыгивают из-за угла и атакуют какого-то Пожирателя, занятого Оживляющим заклинанием.

Гермиона ничего не замечает, пока её тело не деревенеет. Паника накрывает волной, когда она безуспешно пробует пошевелиться. Она ощущает чьё-то постороннее присутствие в собственном мозгу. Убей своего… Мысль, чужая мысль, оставляет её разум, как только Дин отдёргивает её обратно за угол.

— С.Ч. Я…

— Гермиона.

Она с ужасом вскидывает глаза на Дина, ощущение чужого присутствия постепенно её покидает. Гермиону лишили её самого защищённого, надёжного убежища. Всего лишь на секунду, но этого достаточно, чтобы сейчас чувствовать себя грязной, и её мутит. Тошнота лишь усиливается, когда она видит кровь, сочащуюся из щеки Дина сквозь его прижатые пальцы.

— Зашей.

— За… Я не особо хороша в…

Дин сдвигает ладонь, теперь стискивая рану только двумя пальцами, и кожа отходит, оголяя мышцы и вызывая ещё большее кровотечение. Тёмно–красный порез пересекает его лицо, и Гермионе кажется, что если он уберёт руку, она сможет разглядеть внутренности его рта. Гермиона торопится, прижимает пальцы к его щеке и натягивает кожу, чтобы скрепить её заклинанием. Скорее всего, шрам выйдет толстым и неровным, но никого из них сейчас это не волнует.

Они высовываются из-за угла, расшвыривая Связывающие заклинания. Пожиратели Смерти заняты приведением своих товарищей в чувство или разрыванием пут, и их снова пятеро против двоих — Дин опять оттаскивает Гермиону в укрытие. Она скручивает одного противника, целится во второго, но Дин слишком поздно прикрывает их щитом, и в неё всё же попадает какое-то заклинание. Она слышит, как трещат кости в плече, и воет от боли. В мозгу вспыхивает воспоминание о бладжере, врезающемся в стену Хогвартса. От этого звука Дин непроизвольно опускает щит, и в ту же секунду жёлтый луч впивается чуть выше правого запястья Гермионы, взрезает кожу, и, успев зацепить бедро, исчезает. Мир окрашивается в чёрно-красную гамму, все чувства, кроме того самого ощущения, на несколько мгновений пропадают. Все, кроме того, от которого она бы с радостью избавилась.

Она заставляет себя продолжать движение и ныряет в относительную безопасность соседнего коридора. Прежде чем присоединиться к ней, Дин выкрикивает Убивающее заклятие.

— Ты в порядке?

Его голос звучит странно, будто он только что вышел из кабинета дантиста. У него онемело лицо — наверное, это реакция организма на полученную травму. Гермиона, не перестающая тихонько поскуливать от боли, сейчас бы только обрадовалась подобному. Но то ли левая рука начинает терять чувствительность, то ли просто привыкает к жалящей боли — Гермиона не знает. Судя по пульсации и намокшей одежде, кровь всё ещё вытекает из поврежденного запястья и раны на бедре.

Дин снова скрывается за углом, и ей приходится потянуться левой рукой, чтобы вытащить палочку из правой ладони. Гермиона понятия не имеет, может ли она пошевелить рабочей конечностью, и даже не хочет пробовать. Боль почти что ослепляет, а разгорающееся внутри пламя наводит на самые нехорошие мысли.

— Теперь они о нас знают. И направляются по коридору, понимая, что мы в меньшинстве. Так что только убиваем, давай, — отчаянно шепчет Дин, Гермиона напрягает мышцы так, что от боли перед глазами взрываются звезды, и они оба выпрыгивают из-за угла. Густой запах тёмной магии раздражает ноздри, заставляет глаза слезиться.

— Авада Кедавра, — выкрикивают они. От колдовства и потери сил колени Гермионы подгибаются.

Зрение начинает ухудшаться, и Гермиона шевелит правой рукой, чтобы послать импульс боли в шею и в мозг — лишь бы только очухаться. Они отскакивают обратно за угол, но остаётся ещё шесть Пожирателей — все выжившие уже пришли в себя и теперь наступают на них. Её правая рука бесполезна, кисть и бедро кровоточат так сильно, что кровь стекает по пальцам, заливая палочку. Времени зашивать порезы нет, они с Дином прислоняются спинами к стене, слишком истощённые своими ранениями и использованием магии, а в смежном коридоре слышится новая дробь шагов.

Вот и всё. Она умрёт здесь. Дин горько смеётся — отвратительный звук — и целует Гермиону, прижимаясь окровавленными губами к её вспотевшему виску.

— Я беру левую сторону, ты правую?