The Fallout (ЛП)

— Почему? — выдыхает она, силясь сохранить возмущённый вид.

Его ладонь добирается до её бедра, обхватывает, и Гермиона чувствует, как Малфой начинает притягивать её к себе, — и тут из гостиной слышится грохот. Они оба вздрагивают и выглядывают в залитый тусклым светом коридор.

— Лаванда?

— Да? — голос Браун отдаётся эхом, слышатся шаги, и вот она сама появляется в коридоре и идёт по направлению к ним. Несмотря на то, что Малфой успел убрать руку, Лаванда окидывает их подозрительным взглядом, и Гермиона осознаёт: сейчас самое время отойти подальше от головокружительного тепла его тела.

— Что случилось?

— Не могу найти свои туфли.

— О…

Все трое замирают, и воздух вокруг кажется слишком плотным.

— Грейнджер, ты уверена, что не умеешь готовить? — хрипит Малфой и прокашливается, будто бы понимая, что его голос звучит слишком глухо для спонтанной реплики. Оглядев Малфоя, Лаванда в ожидании ответа переводит глаза на Гермиону и явно старается понять, чему же именно она помешала.

— Малфой, конечно, умею, — он бросает на неё испепеляющий взгляд, и Гермиона поспешно продолжает: — Только не хочу готовить для тебя.

— Отлично, — хмурится он. — Я всё равно не горю желанием отравиться.

Гермиона закатывает глаза и сильно краснеет, потому что в детстве она хотела быть актрисой, но ложь ей даётся просто ужасно. Вообще-то, враньё у неё получается достаточно хорошо, но обманывать друзей не выходит. Малфой проходит мимо, касаясь её руки ладонью. Гермионе кажется, что этот жест ещё больше их выдаёт, но Малфой оборачивается и бросает Лаванде:

— Браун, я бы попросил тебя, но уже имел счастье лицезреть тот кошмар, что ты сотворила.

Лаванда одаривает его свирепым взглядом и, развернувшись, исчезает в гостиной. Способность полноценно дышать возвращается к Гермионе лишь тогда, когда она остается в комнате совершенно одна.

День: 1128; Время: 9

То, как она устроилась под ним, как его тело соприкасается с её собственным, кажется чем-то неловким. Малфой никогда ещё не трогал её так, пусть это всего лишь ноги, живот и те части, которые сложно назвать интимными. Гермиона ощущает твёрдость его костей, напряжение мышц в его бёдрах. Чувствует складки его одежды, слышит шелест жёсткой ткани. Это так странно, что мужчина — Драко — лежит на ней сверху. Гермиона ловит себя на мыслях о том, как же они до такого дошли, но обрывает эти размышления, ведь это больше не имеет никакого значения.

Пальцы Малфоя сбегают по её руке вниз: от воздуха, дующего из открытого окна, его кожа холодная, а от войны — огрубевшая. Едва коснувшись её ладони подушечками, он прижимает свои пальцы к её. В комнате слышен лишь шорох одежды и звук дыхания, и от этой тишины почти что больно. Столько ожиданий и сомнений. Все действия так медлительны и нерешительны, но происходящее кажется необходимым, ведь они этого хотели.

Но как раз этого она не желает. Гермиона предпочла бы лежать с ним рядом, возможно, касаться его, но заниматься сексом ей не хочется. Перед мысленным взором проносятся лица малфоевских пассий, побывавших в его постели. Она вспоминает его запах в тот раз, когда он сидел рядом с ней на потёртом диване. И ей не хочется быть одной из тех девушек. Не хочется, проснувшись, стать нежеланной, оказаться той, кто будет захлёбываться воздухом, когда Малфой проигнорирует её за ужином. Гермиона надеялась, что он станет способом бегства от реальности — тем, чем был всегда, — но она сомневается, что он смотрит на происходящее точно так же.

— Я…

Губы Малфоя всё ещё на её шее — как и двадцать минут назад, когда он совершенно внезапно вытащил Гермиону из гостиной. Будто бы с самого начала зная, что так и будет, он чего-то ждёт.

— Я не… То есть я хочу быть здесь, и… Но я не могу… Я…

Гермиона набирает полные лёгкие воздуха, чтобы выговорить наконец всё то, что она имеет в виду, но Малфой вскидывает голову, и она замолкает. Он отводит ладонь и, оттолкнувшись всем телом, всё выше и выше поднимается на другой руке, и Гермиона уже уверена: вот сейчас он уйдёт. Но вместо этого, не глядя ей в глаза, Малфой дотрагивается до её лица.

— Я могу коснуться тебя? — едва слышно глухо шепчет он. Делает вдох и прижимается к ней животом.

Глядя в его полуприкрытые глаза, Гермиона облизывает губы и кивает. Погруженный в свои мысли, Малфой отстранённо ласкает её лицо, и ей кажется, что он не обратил внимание на её кивок. Тогда она повторяет согласие вслух, и его губы изгибает лёгкая улыбка. Наверняка, он решил, что она слишком нетерпелива в своём желании донести до него эту мысль.

Его шершавые пальцы скользят по её челюсти, шее, ныряют к вороту футболки, продвигаются ниже, к груди — он обводит полушария невесомо, словно ветер касается ткани.

— Здесь? Могу я коснуться тебя здесь?

— Да, — шепчет она в ответ и задерживает дыхание в ожидании.

Он приподнимает грудь ладонью, и от необычности ощущений Гермиона начинает задыхаться. От этих звуков бёдра Драко дёргаются, и она ощущает его жар и твёрдость. Малфой теряет терпение, его рука устремляется под её футболку, приподнимает бюстгальтер и касается её кожа к коже.