The lust (СИ)

Хьюн берет в руки приборы, и все приступают к ужину. Все, кроме Юнги. Он, как не мог, так и не может есть за этим столом. Даже учитывая, что брат отсутствует. Но оскорбить отца хочется меньше всего. Мин берет в руку вилку и изображает интерес к салату, выуживает из него креветки и собирает стопкой. Наконец-то, казавшийся бесконечным ужин, заканчивается. Хьюн пересаживается с Суран на диван, выпить по чашечке кофе. Юнги отпрашивается у родителей на встречу с Хосоком и обещает вернуться до десяти вечера. Парень берет шофера и сразу называет ему адрес друга. Юнги нарочно соврал Хоупу и сказал, что прилетит в воскресенье, хотел сделать сюрприз. Дверь открывает прислуга и провожает Юнги в комнату друга. Хосок сидит по середине кровати и усиленно что-то печатает на ноутбуке на коленях. Увидев вошедшего Мина, Хоуп несколько секунд молча таращится на друга с открытым ртом, потом скидывает ноутбук и, подбежав, сжимает Мина в объятиях. Хосок стал выше, шире в плечах, у него иссиня-черные волосы, и вообще, друг выглядит потрясающе. Юнги кое-как выбирается из медвежьих объятий и шутливо просит Хоупа дать ему подышать.

— Черт, ты тоже выше меня, — бурчит Юнги обиженно, взбирается на постель и хлопает по покрывалу, приглашая друга.

— Мин Юнги! — Хосок подходит к постели и опускается рядом. — Я готов стать геем ради тебя, — ржет Хоуп и получает по лицу подушкой.

— Я серьезно, — машет руками Хосок и пытается скинуть с себя разъяренного друга. — Ты себя в зеркале видел? Ты чего такой красивый стал! — не успокаивается он. — Эти волосы, блять, какие волосы, — Хоуп зарывается ладонью в шевелюру друга. — А глаза! Что за цвет? Короче, если Япония сделает из меня такого же красавчика, как и ты, то я беру билет на следующий рейс!

— Ты еще это не видел, — говорит Мин и высовывает язык. Хосок театрально хватается за сердце и падает на кровать.

— Выходи за меня, мятная принцесса, ибо я сражен наповал, — Хоуп смеется над попытками Юнги взобраться на него и придушить, и легко, словно Мин пушинка, скидывает его с себя.

— Я просто перекрасился, — бурчит Мин. — Расскажи, как ты тут.

— Нет уж, — строго говорит Хоуп. — Рассказывать будешь ты и поподробнее, и про того японца, которого ты оставил там, и про свой новый образ, все мне расскажи! Только сперва я сбегаю за колой и чипсами, — выкрикивает Хосок и в следующую секунду скрывается за дверью.

Как и всегда с Хосоком, Мин забывает смотреть на часы, в результате он приходит в себя, когда время уже далеко за полночь. Юнги не вызывает шофера, надеясь, что сможет проскользнуть в дом незаметно, обещает Хосоку приехать завтра и берет такси.

Paint it, black

Дом встречает Мина тишиной. Юнги не ужинал, а только притворялся, а у Хосока ел одни чипсы, поэтому до того, как подняться к себе, он идет на кухню и наспех собирает себе бутерброд. Прихватив бутылку минералки и тарелку с бутербродом, Юнги поднимается к себе. По старой привычке, проходя мимо двери Чонгука, Юнги прибавляет шаг и почти не дышит, хотя и знает, что Чонгук тут больше не живет. Юнги входит в комнату и ногой прикрывает за собой дверь, так как руки заняты. В следующую секунду тарелка с громким звоном падает на пол и разлетается на десятки осколков, бутылка скатывается куда-то под кровать. У Юнги дежавю: на его кровати сидит Чонгук. Последняя их встреча тоже была именно в этой комнате, здесь же Чон вынес вердикт и выставил Мина из дома. Чонгук также сидел с краю кровати, также смотрел в упор. От паники Юнги не может двинуться, боится запутаться в собственных конечностях и растянуться на полу, прямо на осколках и так и не съеденном бутерброде.

Видно, Чонгук только из душа и пришел сюда недавно, он сидит в одних спортивных штанах, и Юнги замечает, как липнут к его лбу еще влажные и черные, как ночь, волосы. Но это не все, что замечает Мин. Особенно, когда брат встает на ноги, и Мин по инерции дергается назад и упирается в дверь. Чонгук стал еще выше, Юнги чувствует себя букашкой рядом с ним. Мин может сделать хоть пластику и нацепить на себя лицо самого красивого человека вселенной, но рядом с Чонгуком он все равно чувствует себя ничтожеством. Чонгук, видимо, из спортзала эти два года не вылезал, у него крепкое мускулистое тело, и Юнги кажется, что на него двигается не человек, а опасный хищник. Мин не может оторвать взгляд от мощной груди и четких кубиков пресса на животе брата, от сильных рук, на которых выступают вены. Он красив, нереально красив и опасно притягателен. Юнги кусает внутреннюю сторону щеки, чтобы отогнать неуместные мысли о брате.