The lust (СИ)

— Какого черта это было? Ты, блять, умеешь плавать! Какого черта ты делал на дне бассейна? — Чонгук разъярен, он кричит так, что Юнги жмурится. Он уверен, что на крики старшего уже весь дом выбежал, и от этой мысли стыдно. Юнги не собирался кончать жизнь самоубийством, он просто хотел отдохнуть, но заигрался, забылся, а выныривать потом расхотелось.

— Ты, сука, ты меня… ты меня, — Чонгук продолжает материться и не может подобрать слово. То есть он его знает, он знает, что там должно быть «напугал», но признаваться в этом даже себе не хочется. — Что за выкидоны? Ты в самоубийцы резко заделался? — продолжает кричать Чонгук и сильно трясет Юнги за плечи, заставляя того, наконец-то, поднять на него мутный взгляд.

«Он меня убьет, — думает Юнги. — Я бы точно себя за такое убил. Он нырнул прямо в костюме, всю одежду испортил и прическу, господи, как же ему идут… эти прилипшие ко лбу черные волосы и метающий молнии взгляд. Чон Чонгук, почему ты такой ахуенный, и почему я должен тебя ненавидеть…»

Мин видит, как у двери стоят Хосок с Чимином и не осмеливаются подойти, он замечает Суран, выглядывающую из окна.

— Случайно получилось, — хрипит Мин. — Мне жаль, что тебе придется переодеваться, — говорит Юнги и нервно облизывает губы.

— Я тебе умирать не разрешал, еще раз такое выкинешь — с того света достану, — шипит Чонгук и встает на ноги. — И еще, — говорит Чон смотря на младшего сверху вниз, — не лижи при мне свои блядские губы, я не железный — выебу.

Flashback

Чонгук только вышел с двухчасовой встречи с другими главами кланов и мечтает о чашечке кофе и покое хотя бы на час, но ему всего этого не видать до конца дня. По регламенту, приступивший к своим обязанностям новый глава клана должен после встречи в расширенном составе проводить отдельные встречи с партнерами. Чонгук только вступил в должность, но уже меняет правила. Он переносит все встречи, кроме одной.

С Техеном перемирие было заключено совсем недавно, и его лучше держать под присмотром. Поэтому Чон распоряжается, чтобы из всех гостей к нему пустили только Кима.

Интерьер кабинета Чонгука выдержан в классическом стиле с преобладанием темно-коричневого цвета. Помимо массивного стола из красного дерева и кресла самого Чона, в кабинете два больших кожаных дивана, расставленных вокруг низкого столика, огромный на всю стену бар и стеллаж для документов. Чонгук расслаблено сидит на диванчике и ждет, когда ему и его гостю принесут кофе. Стоит секретарше покинуть кабинет, как Чонгук не сдерживается:

— От твоей бабской ухоженности и всего этого блеска, чувствую, что сейчас ослепну.

— А от твоего пафоса, чудо, что стекла на окнах не треснули, — не остается в долгу Ким.

— Радует, что несмотря на перемирие мне не нужно изображать, что ты мне нравишься, — Чонгук тянется к чашке дымящегося эспрессо и делает глоток.

— Всегда ценил в тебе прямолинейность, больше ведь все равно нечего, — усмехается Ким. — Мои люди уже договорились о покупке той фармацевтической компании, сразу после оформления документов твои могут переделать ее в то, что мы и планировали, — переходит он к делу.

— Лаборатория будет в Пусане, я уже послал туда доверенного человека, и по моим подсчетам прибыль от этого проекта не только окупит наши затраты, а позволит, не трогая свои запасы, купить еще одну такую компанию, — говорит Чон.

— Я рассчитываю, что полицию и министерство ты возьмешь на себя, у тебя там сил побольше, — говорит Ким.

— У меня везде сил побольше, — язвит Чон. — Я все еще жду твоего ответа по территории в Тегу, ты знаешь, я очень хочу эту землю. Я планирую открыть представительство фонда там, поэтому кончай ломаться, как девчонка, и продай мне землю.

— Нет. Я уже раз десять отсылал твоих людей и тебе лично сказал, повторяю в одиннадцатый — эта земля не продается, — твердо говорит Техен.

— Чего ты так уперся? Я предлагаю тебе огромные деньги, ты на них своим шлюхам по яхте подарить можешь или даже по частному самолету, не глупи, продай землю, — Чонгук со звоном откладывает чашку и смотрит на парня.

— У меня денег на это и так хватает, а землю я не продам. И вообще, со шлюхами общаться ты любишь, я за секс предпочитаю не платить, — Техен говорит, как бьет. — Как, кстати, твой братец поживает? — меняет он тему.

— Значит, я был прав, — уголки губ Чонгука ползут вверх в презрительной улыбке. — Ты на задницу моего братца запал. Так вот тебе новость — не выйдет.

— Да брось, я видел, как ты на него на «коронации» смотрел, ты, что, собственного брата трахаешь? — морщится Ким.

— Он моя зверушка, и цепь от его поводка в моих руках, — ухмыляется Чонгук.

— Что-то я не видел на нем поводка и думаю, спокойно могу ухаживать за абсолютно свободным парнем, — Техен откидывается назад и вызывающе смотрит на партнера.

— Он не свободен! — резко говорит Чон.

— Значит, ты все-таки его трахаешь. Ахуеть. А какой имидж себе придумал, чуть ли не самый рьяный гомофоб страны, — издевательски качает головой из стороны в сторону Техен. — Хотя врешь же, не верю, что он дал бы тебе добровольно. Привязываешь и насилуешь?