The Man of Property — Собственник

"Certainly," replied young Jolyon.	— Разумеется! — ответил молодой Джолион.
"The great majority of architects, painters, or writers have no principles, like any other Forsytes.	— Большинство архитекторов, художников, писателей люди совершенно беспринципные, как и всякий Форсайт.
Art, literature, religion, survive by virtue of the few cranks who really believe in such things, and the many Forsytes who make a commercial use of them.	Искусство и религия существуют благодаря небольшой кучке чудаков, которые действительно верят в это, и благодаря множеству Форсайтов, извлекающих из искусства и религии выгоду.
At a low estimate, three-fourths of our Royal Academicians are Forsytes, seven-eighths of our novelists, a large proportion of the press.	По самому скромному подсчету три четверти наших академиков, семь восьмых наших писателей и значительный процент журналистов — Форсайты.
Of science I can't speak; they are magnificently represented in religion; in the House of Commons perhaps more numerous than anywhere; the aristocracy speaks for itself.	Об ученых не берусь судить, но в религии Форсайты представлены блестяще; в палате общин их, может быть, больше, чем где бы то ни было; про аристократию и говорить нечего.
But I'm not laughing.	Но я не шучу.
It is dangerous to go against the majority and what a majority!" He fixed his eyes on Bosinney:	Опасно идти против большинства — и какого большинства! — он пристально посмотрел на" Босини.
"It's dangerous to let anything carry you away—a house, a picture, a-woman!"	— Опасно, когда позволяешь чему-нибудь захватить тебя целиком, будь то дом, картина… женщина!
They looked at each other.-And, as though he had done that which no Forsyte did-given himself away, young Jolyon drew into his shell.	Они взглянули друг на друга. Словно почувствовав, что он сделал то, чего же делают Форсайты, то есть увлекся, молодой Джолион снова ушел в свою раковину.
Bosinney broke the silence.	Босини первый прервал молчание.
"Why do you take your own people as the type?" said he.	— Почему вы считаете именно свою родню такой типичной? — сказал он.
"My people," replied young Jolyon, "are not very extreme, and they have their own private peculiarities, like every other family, but they possess in a remarkable degree those two qualities which are the real tests of a Forsyte—the power of never being able to give yourself up to anything soul and body, and the 'sense of property'."	— Моя родня, — ответил молодой Джолион, — ничего особенного собой не представляет, у нее есть свои характерные черточки, как и во всякой другой семье, но зато в них чрезвычайно ярко выражены те два основных свойства, которые и обличают истинного Форсайта, — они никому и ничему не отдаются целиком, не увлекаются, и у них есть «чувство собственности».
Bosinney smiled:	Боснии улыбнулся:
"How about the big one, for instance?"	— Ну, а толстяк, например?
"Do you mean Swithin?" asked young Jolyon.	— Суизин? — спросил молодой Джолион.
"Ah! in Swithin there's something primeval still.	— А! В Суизине есть что-то первозданное.
The town and middle-class life haven't digested him yet.	Город и быт обеспеченного класса еще не успели его обработать.