The Mitford murders. Загадочные убийства

За высокой оградой перед госпиталем раскинулся парк, но сейчас там никто не гулял. Приемный покой производил впечатление большого храма с насыщенным сыростью воздухом и того рода спокойствием, которое нисходит, только когда множество людей склоняют головы в молитве. Молодая медсестра в головном уборе, похожем на монашеский апостольник, сидела за обтянутым кожей столом регистратуры; рядом с ней стояла ваза с довольно жалкими красновато-розовыми гвоздиками, которые казались немыслимо неуместными в таком заведении.

– Могу я помочь вам? – спросила она, когда Гай приблизился.

Молодой человек понимал, что задуманное им было в лучшем случае ложью во спасение, а в худшем – противозаконным делом, но он не видел иного выбора для разрешения столь таинственной истории.

– Доброе утро, – ответил Салливан. – Я служу в лондонской железнодорожной полиции Брайтонской и Южнобережной линии.

Он мог только надеяться, что медичка не попросит его показать жетон, который ему пришлось сдать вместе с формой.

– Боже мой, – воскликнула она, – неужели что-то случилось?!

– Нет, – сказал Гай. – Вернее, боюсь, я не вправе посвящать вас в детали, но мне необходимо посмотреть вашу книгу посетителей. Я пытаюсь отследить перемещения пары мужчин – Александра или Ксандра Уоринга и Роланда Лакнора.

– Хорошо, я понимаю, – ответила юная медсестра, похоже, пришедшая сюда прямо со школьной скамьи. – Все записи у нас здесь. К сожалению, сама я не помню таких имен.

– Простите, – смущенно произнес молодой человек, показывая на свои очки, – не могли бы вы помочь мне? К сожалению, мое зрение…

– Конечно, – сочувственно улыбнувшись, сказала девушка и, развернув книгу к себе, начала читать записи с конца, перелистывая страницы.

Через пару минут она, тихо ахнув, воскликнула:

– Нашла! Не так уж давно, в прошлом месяце, семнадцатого числа. Так и есть, Роланд Лакнор. Он заходил проведать Вайолет Темперли. Видите? – Она показала нужную строчку.

– Значит, она здесь? – спросил Салливан. – Можно мне навестить ее?

На лице сестры отразилось сомнение.

– В общем, да, – кивнула она, – хотя вам повезет, если она сумеет что-нибудь вспомнить. У нее часто бывают светлые дни, но память она почти потеряла, за исключением давних событий.

– Я понимаю, – сказал Гай, – но мне все-таки хотелось бы немного поговорить с ней, если можно.

Сестра, взяв со стола маленький колокольчик, позвонила, и из боковой двери приемного покоя тут же вышла другая юная медичка такого же послушнического вида. Ситуация быстро разъяснилась, и вскоре Гай уже следовал за новой провожатой по длинным холодным коридорам. Поднявшись на два лестничных пролета, он неуклюже топал в кильватере ее бесшумных шагов. Девушка привела его в большое светлое помещение, обставленное, как гостиная: в камине горел огонь, на стенах висели картины, похожие на пейзажи Констебла [44], а с высокого потолка спускались пыльные канделябры, точно роскошные реликвии из какого-то забытого дворца. Пол покрывал мягкий зеленый ковер, но на мебели не было никаких чехлов. Здешние обитатели сидели либо в креслах-каталках, либо в обычных креслах на некотором расстоянии друг от друга, неподвижные, как статуи. Их глаза видели все, что угодно, кроме того, что находилось в их ближайшем окружении.

Вайолет Темперли сидела в кресле-каталке лицом к окну, устремив взгляд на пустынный, раскинувшийся внизу парк. Вид унылых серых небес вряд ли мог облегчить мучения здешних страдальцев. С идеально прямой спиной, словно посаженная в кресло картонная кукла, она сидела, накинув на плечи тонкую шерстяную шаль, и ее лицо с васильковыми, слегка выцветшими глазами отличалось удивительной гладкостью. Медсестра мягко коснулась ее плеча.

– Миссис Темперли, к вам пришел посетитель, – сказала девушка и, пожав плечами, кивнула Гаю, после чего удалилась. Найдя свободный деревянный стул, он поставил его рядом с креслом этой пожилой дамы.

Обернувшись к нему, пациентка прошептала:

– Она ушла?

– Вы имеете в виду медсестру? – уточнил молодой человек.

Вайолет кивнула.

– Да, – тоже прошептал Салливан.

– Слава богу! Они все здесь очень добры, но обходятся с нами, как с детьми, – сообщила женщина, бросив на него задумчивый взгляд.

– Миссис Темперли, – начал он, – меня зовут Гай Салливан. Надеюсь, вы не против, что я пришел задать вам несколько вопросов о Роланде Лакноре, если это имя вам о чем-нибудь говорит.

К его ужасу, глаза пожилой дамы тут же наполнились слезами.

– Мой дорогой крестник! – всхлипнув, тихо воскликнула она. – Такой милый мальчик… С прелестными золотыми локонами.

– Он ваш крестник?