The Mitford murders. Загадочные убийства

– По-вашему? – Джарвис слегка выпрямился. – Каким это образом, интересно? Не припомню, чтобы я давал вам распоряжение заняться делом Шор. Если кто им еще и занимается, так это столичная полиция. Для нашего ведомства это дело закрыто. Неужели появились новые свидетели?

– Не совсем, сэр. – Гай из последних сил держался, сцепив руки за спиной, хотя ему очень хотелось смахнуть пот со лба.

Его босс напряженно молчал, ожидая продолжения.

– Есть один родственник, сэр. Мистер Стюарт Хобкирк. Он много получил по ее завещанию, – сообщил Салливан.

– Наряду с другими, если я правильно помню.

– Да, но она изменила завещание в его пользу в самом конце прошлого года, незадолго до смерти.

– Откуда вы это знаете? – Джарвис слегка приподнял брови.

Гай замялся. Он не мог сказать всю правду.

– Мне сообщил об этом адвокат мисс Шор.

– Продолжайте, – произнес шеф скорее приказным, чем одобрительным тоном.

– Похоже, что остальные родственники не слишком довольны, что он получил такое наследство. К примеру, родной брат мисс Шор. Это предполагает, что в ее делах произошли неожиданные изменения.

– Не обязательно, – возразил Джарвис. – Родственники всегда удивляются содержанию завещания, особенно когда обнаруживают, что им оставили меньше, чем они надеялись.

– Да, несомненно, сэр. Однако, сэр, у него к тому же весьма слабое алиби. Он изменил свои показания. Сначала заявил, что работал в студии, а когда его попросили назвать имена видевших его там людей, сказал, что занимался живописью один у себя дома.

– Понятно, – пробурчал начальник Гая, обхватив рукой стакан.

– Еще одна информация указывает, что… предположительно, между мистером Хобкирком и мисс Шор были романтические отношения.

– Переходите к сути дела, Салливан.

– Сэр, я полагаю, что на мисс Шор напали и ограбили не случайно. Полагаю, это сделал кто-то из ее знакомых. Если вы помните, на дознании патологоанатом сказал, что не выявил никаких признаков борьбы.

– Помню.

– Мне пришло в голову, сэр, что если б мисс Шор знала напавшего на нее, она и не подумала бы о какой-то борьбе. Они могли мило разговаривать до того, как ее совершенно неожиданно ударили. Если у них были близкие отношения, то это могло быть своего рода преступление страсти.

Некоторое время Джарвис хранил задумчивое молчание. Гай сдался и оттянул пальцами увлажнившийся воротник.

– Ясненько, – заговорил, наконец, суперинтендант. – Итак, поскольку вы думаете, что мисс Шор, возможно, знала преступника, поскольку некто предположил, что между ней и мистером Хобкирком были романтические отношения, и поскольку ему оставили немного больше денег в завещании, вы пришли к выводу, что он и есть главный подозреваемый в преднамеренном убийстве. И полагаю, вам нужно мое разрешение для вызова его на более тщательный допрос?

Привычная тень унижения накрыла молодого полицейского.

– Да, сэр, – ответил он так тихо, что его заглушила бы кабинетная мышь, грызущая свои же когти.

– Я даже не хочу обсуждать тот факт, что вы без разрешения вмешивались не в свое дело, вынюхивая что-то по разным углам. – Джарвис не спеша выпил половину виски. – Убирайтесь отсюда, Салливан. У меня нет времени заниматься вашими глупостями. Вы забросили ваши повседневные обязанности. Полагаю, завтра вы закончите составление описи пропаж по пересадочной станции Полгейт?

– Да, сэр.

– Прекратите бубнить: «Да, сэр».

– Да, сэр. То есть нет, сэр. Я имел в виду, благодарю вас, сэр. – Гай кивнул, хотя шеф не смотрел на него, и ретировался – его рука едва не соскользнула с ручки двери, но он умудрился тихо открыть и закрыть ее за собой.

* * *

В тот вечер Гай добрался до дома как раз к тому времени, когда его мать начала накрывать на стол к ужину. Войдя в гостиную, он присоединился к братьям и отцу, уже сидевшими за столом такой добротной конструкции, что он прослужил уже трем поколениям столовых приборов и локтей. Прямоугольную столешницу красного дерева отшлифовал еще дед Гая, знаменитый в узких кругах мебельный мастер, известный потомкам историей о том, как ему поручили сделать изысканный резной шкаф для первой фрейлины королевы Виктории.

Миссис Салливан накрыла, как обычно, на шестерых: шесть белых тарелок, шесть блестящих вилок, шесть ножей с костяными рукоятками, шесть толстых фарфоровых кружек. Гай увидел согнутую спину матери на кухне, где она нарезала хлеб. На конфорке шипел и скворчал жир, хотя газ уже выключили. Все существо хозяйки сосредоточилось на этом занятии – ноги слегка расставлены для лучшей устойчивости, рука с ножом с замедленной размеренностью режет буханку на одинаковые по толщине куски, такие же ровные, как ножки дедовского стола. Сыновья знали, что она напряженно прислушивается к приглушенному стуку входной двери, надеясь услышать его до того, как пробьют часы. Опоздавшие не получали ужина.

Гай быстро занял свое место в углу, возле матери, спиной к окну с крошечной щелкой, которую никому не удавалось заделать, так что его плечи, как обычно, овевал холодный ветерок.