The New world disorder and the Indian imperative

Действительно, избрание Дональда Трампа президентом США и голосование Великобритании за выход из Евросоюза только укрепляют его позиции. В ходе Всемирного экономического форума 2017 года в Давосе (Швейцария) президент Си привел впечатляющие аргументы в пользу продолжения глобализации, несмотря на то что Запад, казалось бы, уже сыт ею по горло. Призывая аудиторию "принять вызов", он сказал, что «историю делают смелые». "Пекинский консенсус", как его называют некоторые, сочетающий авторитаризм с экономическим подходом, ориентированным на развитие, все больше набирает обороты. Справедливости ради следует отметить, что Си имеет право на такую риторическую уверенность: в 2011 году журнал The Economist отмечает, что "мировой финансовый кризис выявил критические слабости западных экономик. Китай, напротив, пережил лишь кратковременное замедление темпов роста, после чего вновь вышел на двузначные показатели". Таким образом, если в 1970 г. доля Китая в мировой торговле составляла менее 1%, то сегодня он является не только ведущим мировым экспортером, но и центром плотных и переплетенных торговых сетей, охватывающих целые континенты.

Принятие Си глобализации, несомненно, знаменует собой поворотный момент в истории. Впервые после окончания холодной войны глобальная экономика оказалась зависимой не от либерального свободного рынка, а от гибридного сочетания политических репрессий и капитализма, управляемого государством. Экономические достижения и амбиции Китая имеют не просто академическую ценность, они представляют собой вызов ортодоксальной вере в то, что свободные рынки могут существовать бок о бок с демократией. В своей книге "Конец свободного рынка: Who Wins the War Between States and Corporations? Иан Бреммер пишет, что на протяжении почти двух десятилетий "частное богатство, частные инвестиции и частное предпринимательство, казалось, несли победу. Но на закате первого десятилетия XXI века эта история уже стала древней. Власть государства возвращается" - и возвращается в таком виде, который «угрожает свободным рынкам и будущему глобальной экономики». В 2015 г. газета Wall Street Journal, похоже, отталкиваясь от анализа Бреммера, опубликовала на первой полосе статью о подъеме "государственного капитализма", который создает новую глобальную экономическую парадигму: "После окончания холодной войны мировые державы в целом согласились с мудростью позволить рыночной конкуренции, а не государственному планированию, определять экономические результаты", - пишет WSJ. Национальная экономическая стратегия Китая нарушает этот консенсус.

В Давосе в 2018 году президент Трамп заявил: "Когда растут Соединенные Штаты, растет и весь мир". Замените Америку на Китай, и это утверждение будет по-прежнему актуально; действительно, торговая империя Китая сегодня простирается от Юго-Восточной Азии, через всю Евразию, Африку и даже охватывает рынки Латинской Америки, снижая экономическую зависимость мира от Америки и Европы. Экономические успехи Китая подорвали веру в то, что Вашингтонский консенсус является единственным путем к процветанию для всего мира, и вдохновили новую волну автократических правителей подражать его успехам. Следующая волна глобализации будет основываться на нерыночной экономике, а выбранным Китаем инструментом станет инициатива "Пояс и путь".

 

ПОЯС И ПУТЬ К ГЕГЕМОНИИ

 

В апреле 2016 г. китайская государственная инфраструктурная компания China Ocean Shipping Company (COSCO) пообещала выделить более 300 млн. долл. на покупку и модернизацию некогда дремлющего греческого порта Пирей. Еще дальше на востоке, в разросшихся джунглях Лаоса, сотни китайских инженеров копают горы для строительства новых тоннелей и мостов, чтобы построить 260-мильную железнодорожную линию - проект стоимостью 6 млрд. долларов, который в итоге соединит восемь стран Азии. В Пакистане коридор развития протяженностью 3 тыс. км проходит через горы, равнины и пустыни и тянется от Кашгара в Китае до древнего рыболовецкого порта Гвадар, омываемого Аравийским морем. Некогда пыльный город в пустыне, в котором проживало около 50 тыс. пакистанских рыбаков, Гвадар стал местом, которое Китай и Пакистан стремятся превратить в новый Дубай, превратив его в город, в котором в перспективе будет проживать два миллиона человек. В 2017 году Китай захватил шриланкийский порт Хамбантота и построил свою первую зарубежную базу в африканской стране Джибути, рядом с американской и французской военно-морскими базами.