The Nocturnal Ones

- Ну мало ли, в какой канаве вы могли её закончить… – развел руками Ханс. – Или же у вас массовые галлюцинации, и они заразны. Все видят некую рыжую девочку – при том, что рыжих девочек у нас хоть отбавляй – которая ну просто ужаснейшим образом вас всех пугает. Ещё она заставляет вас лезть в тоннели, куда ни один вменяемый человек не пойдет. Вам самим-то не смешно, нет?

- Если эти «галлюцинации» заразны, – просипел Вель, у которого вся морда была разодрана от столкновения на полной скорости с камнями, – следующим, капитан, будете вы!

- Да конечно-конечно! – примирительно поднял руки тот. Оба стражника уже были совсем поддатые и их заметно несло. – Если я её увижу, я непременно вам об этом расскажу.

Капитан поднялся:

- Ладно, молодцы. Развлекайтесь. Будем считать, что вы были на посту. Но больше чтобы это не повторялось. Мне же за ваше бездействие потом отвечать.

В столике от них сидел лысый человек – и он мог рассказать истории, куда более интересные, чем погоня за несуществующими рыжими девочками. Но ему было некому рассказывать, и он просто сидел, молча допивая очередной стакан. Желаемое состояние опьянения всё никак не наступало, а «дружелюбная» морда пантеры упорно не желала покидать память.

С другой стороны, Игнат в одном убедился наверняка: женщина, которую он заметил в толпе, действительно была той, кем показалась. Это казалось просто невероятным, невозможным, но сомнений у него не оставалось. Об этом следует сообщить «начальству» в ближайшее возможное время… опустив подробности про знакомство с огромной недовольной кошкой по пути, конечно же.

***

Лиралей потерла ушибленный висок, тихо бурча под нос. Лучница сидела на бортике фонтана, умываясь. Рассветало, мимо проходили люди, неподалеку от неё играли детишки. Заглянув в своё отражение в воде – расплывчатое и мутное, но узнаваемое, – рыжая зафырчала, сдерживая смех. Она почти не измаралась, только заработала несколько сильных ушибов и порезов, но это всё – мелочи. Во всяком случае она убралась оттуда. А дальнейшая судьба стражников, которых она беспечно оставила в тоннелях под городом, её мало волновала.

Скажем так: она предпочитала об этом не думать. Особенно в свете того, что сама насмерть перепугалась, когда игра в прятки внезапно перестала быть игрой – и за её спиной появилось нечто, весьма отвратительно пахнущее и решившее явно полакомиться найденной жертвой. Плюнув на стражников, Лиралей просто взяла ноги в руки – и постаралась побыстрее свалить от твари, пахнущей… как хорошо прогнивший труп. Шутки шутками, а с нежитью она уже сталкивалась, и повторное знакомство вряд ли бы закончилось дружелюбным разговором «по душам». Как минимум за отсутствием оной у нежити.

Да и вопрос наличия души у рыжих тоже был открытой темой, хотя Лиралей эта тема, мягко выражаясь, не нравилась и вызывала у лучницы нервный тик.

«Меня тут похоже все хотят съесть», – вздохнула она. Впрочем, а чего она ожидала? То, что в первый раз она в тоннелях не встретила вообще никого, уже должно было насторожить. В таком большом городе – и внезапно даже нищие и бездомные не хотят облюбовать такое место, где даже крыс почти не было.

Теперь она знала, почему там не было никого.

Ей стоило быть осторожнее, Лиралей это понимала. Ей уже не раз говорили о том, что везение её не вечно, что на свете есть куда более опасные твари, чем в Западном Лесу, что не ото всего можно убежать. На словах она это понимала, но из головы это успешно раз за разом выветривалось. Тем не менее, сейчас рыжая понимала, насколько близко пробежала под носом у смерти – и это её почему-то совсем не радовало, как она ни пыталась весело смеяться над произошедшим и над недавним страхом. Она не хотела это признавать, но…

Как быстро ты не бегай, в один прекрасный день ты не сможешь убежать.

***

Рассвет застал Сталкера устроившимся на этаже заброшенной башенки на окраине города, неподалеку от крепостной стены на скале над озером.

Полуразрушенная старая башня когда-то была частью самой первой полосы укреплений, теперь уже практически не оставившей от себя следов. Она никому не была нужна многие века: тяжело и нет смысла перебираться по скалистому берегу туда, куда раньше добирались по мосту, уже несуществующему. От всего этого остались лишь каменные обломки, покрытые водорослями и зарослями, а по большей части – вообще ушедшие на дно большого озера, изменившего свои границы за столько лет.

Зато здесь ничего не могло помешать дневному сну.

Баланар решил не трогать Луну ближайшие сутки – вряд ли его будут рады видеть после произошедшего, да и разговор вряд ли будет оптимистичен. Пусть. Он знал, что она быстро оклемается. Он не будет мешать «празднику» – пускай всё идет как идет. Может, после, он придет… сказать пару слов и уйти.

Насовсем.