The Nocturnal Ones

Ожидаемого крика и звука падающего тела не последовало. Какая-то тень с проворством кошки проскользнула среди веток, и снова пропала из виду. Через долгую минуту затишья, новая стрела, подгоняемая ветром, снова мелькнула в воздухе. Однако второй пес отпрыгнул в сторону, вырывая поводья из рук Аши и кидаясь к деревьям. Переполох начался.

«Ах ты ж сука», – ракшас почувствовал назревающую злость за убитого пса, – «заживо освежую!»

- Она там!

- Туда стреляй!

Сверкнувшая стрела просвистела рядом, попав в плечо одному из человек, с легкостью опрокинув того. Раздался истошный вопль раненого. Стреляла девчонка на редкость метко, и то, что она не убила сразу, скорее значило, что лучница не ставила целью убивать. Ей же хуже.

Она ранила одного из подчиненных ракшаса. Он сам – убьет её.

Флегматичное настроение Аши сменилось яростью – ещё несколько минут назад он спокойно раздумывал, что они будут делать с пойманной девчонкой (а в том, что они её поймают, он не сомневался), и вкусная ли она, а теперь хотел лично свернуть ей шею и намотать кишки на ветку.

В отличие от людей, он мог это сделать голыми руками. Пусть молится всем богам, которые только есть, – ей это не поможет!

«Мне кажется, я их где-то уже видела», – Луна сощурилась, пытаясь с такого расстояния разглядеть бойню. Фигуры бандитов терялись среди деревьев и скал, но она безошибочно узнала силуэт ракшаса. На её памяти тут был только один ракшас, у которого в попечении была небольшая шайка, уже получившая разок по шапке за мародерство на её территории. Конечно, сейчас всё изменилось, но всадница бы не отказалась выполнить старое обещание. Как там его зовут? Хотя неважно. Зато вот целая шкура известного ракшаса, сданная местным властям, стоит немало! Такая удача!

Старые привычки давали о себе знать.

Спрыгнув с Новы, Луна мягкой походкой начала подбираться к уступу, вниз за которым открывалось «поле» этого потешного боя. Горе-разбойники на кого-то охотились, похоже. Один уже, подвывая, лежал в траве, неподалеку от трупа собаки с пробитой головой, и пытался извлечь стрелу из плеча.

Хотя видимости практически не было - в темноте нормальному человеку было не разобрать толком, что там творится, - слабого лунного света Луне хватало более чем. Селемене ярко озаряла место стычки. За кем бы ни гонялись эти дурни, у них были проблемы – цель стреляла очень метко и явно пользовалась тем, что в ущелье разошелся настоящий ураган, мешающий сейчас дышать даже всаднице, находящейся на скале выше. С другой стороны, как бы метко ни стреляла цель, у неё тоже были проблемы. В одно рыльце отбиться от разъяренного ракшаса и тролля, да ещё и двух живых собак – задача не из легких.

Особенно если эти ребята не первый день охотятся на таких неудачников и просто не ожидали, что добыча начнет огрызаться. Очухаются – так загонят на обрыв, и дело с концом. Бывшая разбойница отлично помнила методы местных любителей легкой наживы.

- Фас, Нова, – осклабилась Луна и добавила тихо, когда пантера метнулась вниз: – я сейчас присоединюсь.

Зажав в зубах глейву, всадница извлекла из-за пояса фиолетовый кинжал и, поудобнее перехватив его, незаметно спрыгнула со скалы на ближайший валун, откуда быстро перебралась по каменным булыгам ближе к месту бойни, скользя меж высоких деревьев. Оказавшись в прямой видимости, она тут же ушла в тень – верный кинжал привычно окунул мир в серый туман, на границу между тьмой и неярким лунным светом. Третьего охотника на территории никто не ожидал. Ей неинтересна была цель Аши: если понадобится, она уложит и лучника, если нет – отпустит с миром.

За кем бы они ни охотились, лично ей требовалась лишь голова самого Аши.

Желательно – отделенная от тела.

Селемене освещает мой путь.

Луна косо усмехнулась, всё так же удерживая глейву в зубах. Всё же, богиня и правда давала ей несказанное преимущество, и храмовница чувствовала себя в разы сильнее и свободнее, чем раньше. Да, её вера – именно вера как таковая – в Селемене пока ещё была невелика, и, сказать начистоту, всадница воспринимала мать-луну скорее как некого благожелательного вассала, просто сильного духа, не особо вмешивающегося в дела смертных.

И всё же она уже мало-помалу проникалась симпатией к своем странному новому богу, и в этом, наверное, немалую роль сыграла безоговорочная твердая вера Сталкера, прожившая больше чем полторы тысячи лет. Когда кто-то рядом, пусть всё ещё опасный, но верит в неё так, как никто из культа, это поистине заразительно.

Жертвы и хищники – мы все под одним Её крылом.

Через несколько минут нож был уже весь в крови, и бледное лицо Луны, так же забрызганное кровью, освещал серебристый отблеск ночного светила.

***

Лиралей не сразу осознала всю катастрофичность своего положения, в какой-то момент вдруг в практически прямом смысле заплясавшего на кромке прямо над пропастью. Но когда осознала, было уже несколько поздно.