The Routledge Handbook of Philosophy of Animal Minds

Наконец, у людей есть свое понимание веры, хотя англоговорящие жители Северной Америки обычно используют слово "думать", а не "верить" (Buckwalter et al. 2015). В разговорном понимании "думать, что P" может означать либо то, что человек представляет и хранит P как информацию, либо, в более широком смысле, это может означать, что человеку "нравится, что P истинно, он эмоционально одобряет истинность P, явно заявляет или соглашается с истинностью P, или активно продвигает повестку дня, которая имеет смысл, учитывая P" (Buckwalter et al. 2015, p. 2). Более плотный смысл слова "думать" согласуется с репрезентативными, диспозиционными и активными взглядами на убеждения.

Итак, что значит иметь понятие веры - вопрос спорный, и у разных теоретиков будут разные критерии для того, чтобы считать, что у человека есть вера. Возьмем три коротких примера. Согласно феноменально-диспозиционной концепции убеждений Швицгебеля:

Верить в то, что P, согласно предлагаемому мной взгляду, означает не что иное, как соответствовать в соответствующей степени и в соответствующих отношениях диспозиционному стереотипу веры в то, что P. Какие отношения и степени соответствия будут считаться "соответствующими", зависит от контекста, и поэтому должно быть оставлено на усмотрение того, кто пишет.

Диспозиционный стереотип для убеждения, что P состоит из набора поведенческих и феноменальных диспозиций, которые мы склонны ассоциировать с этим убеждением. А диспозиционный стереотип для убеждения, что кто-то имеет убеждение, будет аналогичным образом состоять из кластера поведенческих и феноменальных диспозиций, связанных с мыслью, что кто-то другой имеет набор поведенческих и феноменальных диспозиций, связанных с приписываемым убеждением. Так, например, убеждение, что человек верит в то, что в крайнем правом стоге сена сидит монстр, может быть связано с предрасположенностью ожидать, что человек почувствует больший страх, приближаясь к крайнему правому стогу сена, убежит от крайнего правого стога, нападет на крайний правый стог и т. д., и удивиться, если человек не поступит так, как ожидалось. Исследование Крупенье и др. предполагает, что шимпанзе имеет такое убеждение относительно убеждения человеческого актера, согласно феноменальному диспозиционному счету.

Согласно теории интенциональных систем Деннетта (2009), убеждения - это интерпретационные гамбиты, которые позволяют нам лучше понять и предсказать модели поведения. Поскольку верующие рациональны, они действуют предсказуемым образом, который объясняется с точки зрения того, как они должны действовать, учитывая убеждения, которыми они должны обладать. Эта интенциональная система является целостной, то есть ментальные концепции системы связаны друг с другом и с поведением, обеспечивая целостную объяснительную систему. Как целостной системе, важно интерпретировать поведение в более широком контексте, поскольку интерпретация отдельного поведения зависит от того, как оно вписывается в более широкую модель поведения.

Если интенциональная система включает в себя банальность о том, что видеть - значит верить, то, учитывая доказательства того, что шимпанзе понимают, что видят, полученные Крупенье и др. данные подтверждают интерпретацию всех исследований чтения мыслей как доказательство чтения мыслей о вере. Если же нет, то мы можем интерпретировать выводы Крупенье и др. как свидетельство того, что шимпанзе понимают, что видят, но не верят - потому что шимпанзе могли предугадать действия человека, ведь именно там он в последний раз видел Кинг-Конга, а люди ищут вещи там, где видели их в последний раз. В любом случае, деннетианский подход требует от нас учета большого количества моделей поведения, чтобы знать, как лучше интерпретировать любую из них, и было бы ошибкой интерпретировать результаты одного исследования вне более широкого контекста.

Поскольку интенциональная система отслеживает надежные паттерны, интерпретация также должна учитывать неспособность шимпанзе отслеживать ложные убеждения в предыдущих исследованиях. Вопрос о том, достаточно ли надежен этот паттерн для интерпретации атрибуции убеждений, остается открытым для обсуждения и, вероятно, требует дополнительных доказательств. Взгляд на интенциональные системы может быть несовместим с объяснением Крупенье и коллег, почему обезьяны не справились с предыдущими тестами на ложные убеждения: "Различия в результатах выполнения разных заданий могут отражать различия в требованиях задачи или контексте, или менее гибкие способности у обезьян по сравнению с людьми" (Krupenye et al. 2016, p. 113). Если способности к ложным убеждениям у шимпанзе гораздо менее гибкие, чем у человека, так что паттерн не работает, то с точки зрения интенциональных систем мы не должны называть их способностями к ложным убеждениям.