The Story of Civilization 10

Вероятно, Руссо осознал эти и другие трудности после того, как оправился от экстаза сочинительства. В Страсбурге в 1765 году к нему подошел энтузиаст, рассыпаясь в комплиментах: "Вы видите, сударь, человека, который воспитывает своих сыновей на принципах, которые он имел счастье почерпнуть из вашего "Эмиля". "Тем хуже, сударь, для вас и вашего сына!" - прорычал Руссо.99 В пятом "Письме с горы" он объяснил, что написал книгу не для обычных родителей, а для мудрецов: "Я ясно дал понять в предисловии... что моя задача - предложить план новой системы воспитания на рассмотрение мудрецов, а не метод для отцов и матерей".100 Как и его учитель Платон, он забирал ребенка от заразы родителей в надежде, что тот, получив спасительное образование, сможет воспитывать своих собственных детей. Как и Платон, он "заложил на небесах образец" совершенного состояния или метода, чтобы "тот, кто желает, мог созерцать его и, созерцая, управлять собой соответствующим образом".101 Он объявил о своей мечте и верил, что где-то, у каких-то мужчин и женщин, она вызовет вдохновение и послужит улучшению. Так и случилось.

 

ГЛАВА VIII. Руссо-изгой 1762-67

I. ФЛАЙТ

Примечательно, что книга, содержащая, как и "Эмиль", столь открытые нападки на все, кроме основ христианства, должна была пройти цензуру и быть напечатана во Франции. Но цензором был терпимый и сочувствующий Малешерб. Прежде чем разрешить публикацию, он настоятельно попросил Руссо удалить некоторые отрывки, которые почти наверняка вызвали бы активную враждебность церкви. Руссо отказался. Другие еретики избегали личного преследования, пользуясь псевдонимами, но Руссо смело указывал свое авторство на титульных листах своих книг.

В то время как философы осудили "Эмиля" как очередную измену философии, прелаты Франции и магистраты Парижа и Женевы осудили его как отступника от христианства. Анти-янсенистский архиепископ Парижа подготовил к августу 1762 года мощный мандат против книги. Прожансенистский Парижский парламент был занят изгнанием иезуитов; тем не менее, он хотел продемонстрировать свое рвение к католицизму; появление Эмиля давало возможность нанести удар в защиту Церкви. Государственный совет, враждуя с Парламентом и не желая отставать от него в ревности к ортодоксии, предложил арестовать Руссо. Узнав об этом, друзья-аристократы посоветовали ему немедленно покинуть Францию. 8 июня госпожа де Креки отправила ему взволнованное послание: "Это чистая правда, что издан приказ о вашем аресте. Во имя Господа, уезжайте! ... Сожжение вашей книги не причинит вреда, но ваша персона не выдержит тюремного заключения. Посоветуйтесь со своими соседями".1

Соседями были маршал и маршалка де Люксембург. Они опасались вмешательства, если Руссо будет арестован;2 Они и принц де Конти убеждали его бежать и дали ему средства и карету для долгой поездки через всю Францию в Швейцарию. Он уступил неохотно. Он передал Терезу на попечение Марешаля и покинул Монморанси 9 июня. В этот день был издан указ об аресте Руссо, но он был исполнен с милосердным опозданием, так как многие в правительстве были рады позволить ему сбежать. В тот же день мэтр Омер Жоли де Флери, размахивая экземпляром "Эмиля", заявил парижскому парламенту

Это произведение, по-видимому, было написано исключительно с целью свести все к естественной религии и развить эту преступную систему в плане автора по воспитанию ученика; ...

Он считает все религии одинаково хорошими, и все они имеют свои причины в климате, правительстве и характере людей; ...

Вследствие этого он осмеливается пытаться уничтожить истинность Священного Писания и пророчеств, достоверность чудес, описанных в Священных книгах, непогрешимость откровения и авторитет Церкви. ... Он высмеивает и хулит христианскую религию, автором которой является только Бог. . . .

Автор этой книги, имевший смелость подписать ее своим именем, должен быть арестован как можно скорее. Важно, чтобы... правосудие со всей строгостью показало пример как автору, так и тем, кто... участвовал в печатании или распространении такого произведения.

После этого Парламент постановил, что

Указанная книга должна быть разорвана и сожжена во дворе Дворца [правосудия], у подножия парадной лестницы, верховным палачом; все, у кого есть экземпляры этой книги, должны сдать их в Реестр для уничтожения; ни один издатель не должен печатать, продавать или распространять эту книгу; все продавцы или распространители ее должны быть арестованы и наказаны по всей строгости закона; ...а Ж.-Ж. Руссо должен быть задержан и доставлен в тюрьму Консьержери Дворца.3

11 июня Эмиль был "разорван и сожжен", как и было приказано, но уже 11 июня Руссо добрался до Швейцарии. "Как только я оказался на территории Берна, я велел постовому остановиться; я вышел из кареты, распростерся на земле, поцеловал ее и воскликнул в порыве радости: "Небо, покровитель добродетели, будь славен; я касаюсь страны свободы!"".4