The Story of Civilization 10

Иоланда де Поластрон, жена графа Жюля де Полиньяка, происходила из древнего рода и была ограничена в средствах; хорошенькая, миниатюрная, естественная, никто, видя ее, не заподозрил бы ее в такой финансовой прожорливости, что Турго отчаялся сбалансировать бюджет, пока королева находила удовольствие в ее остроумной компании. Когда графиня приблизилась к родам, королева уговорила ее переехать в Ла Муэтт, королевскую виллу рядом с Версальским дворцом; там она ежедневно навещала ее, почти всегда принося подарки. Когда графиня стала матерью, ей ни в чем нельзя было отказать: 400 000 ливров для уплаты долгов, приданое в 800 000 ливров для дочери, посольство для ее отца, деньги, драгоценности, меха, произведения искусства для нее самой и, наконец, (1780) герцогство и поместье Битш - граф мечтал стать герцогом. Наконец Мерси д'Аржанто сообщил королеве, что ее эксплуатируют и что новая герцогиня не отвечает на ее преданность. Он предложил, и королева согласилась, в качестве испытания попросить мадам де Полиньяк уволить из ее свиты графа де Водрей, который был неприятен Антуанетте; мадам отказалась, и Мария обратилась к другим дружеским связям. Полиньяки присоединились к ее врагам и стали источником клеветы, которой придворные и памфлетисты очерняли имя королевы.

Почти все, что она делала, наживало ей врагов. Придворные сожалели о подарках, которые она делала своим фаворитам, поскольку это означало, что их самих становится меньше. Они жаловались, что она так часто отсутствовала на придворных церемониях, что они потеряли гламур и посещаемость. Многие, кто осуждал дорогой гардероб ее прежних лет, теперь порицали ее за то, что она установила новую моду на простоту в одежде; лионские торговцы шелком и парижские кутюрье были разорены.34 Она побудила короля уволить герцога д'Эгийона (1775), который возглавлял сторонников госпожи дю Барри; у герцога было много единомышленников, и они образовали еще одно ядро противников. После 1776 года парижские памфлетисты, многие из которых получали материалы и деньги от членов двора35-развернули кампанию беспощадной язвительности против королевы.36 Некоторые писатели описывали ее как любовницу, в то или иное время, каждого свободного мужчины в Версале.37 "Сколько раз, - спрашивалось в памфлете под названием "Выговор королеве", - вы покидали супружеское ложе и ласки мужа, чтобы предаться вакханкам или сатирам и стать с ними одним целым через их жестокие удовольствия?"38 Другой памфлет иллюстрировал ее экстравагантность, описывая стену в Пти-Трианоне как усыпанную бриллиантами.39 Слухи обвиняли ее в том, что во время хлебных бунтов 1788 года она сказала: "Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные"; историки сходятся во мнении, что она никогда не была виновна в этом бессердечном высказывании;40 Напротив, она обильно жертвовала из своего кошелька на помощь населению. Еще более жестоким было распространенное среди населения мнение, что она бесплодна. Мадам Кампан, первая фрейлина в опочивальне королевы, рассказывает:

Когда в 1777 году у графа д'Артуа родился сын, рыночные женщины и рыбачки, отстаивая свою прерогативу входить в королевский дворец во время родов, последовали за королевой до самых дверей ее апартаментов, выкрикивая в самых грубых и вульгарных выражениях, что именно она, а не ее невестка, должна обеспечить наследников французской короны. Королева поспешила закрыть дверь за этими развратницами и, закрывшись в своей комнате, вместе со мной оплакивала свое бедственное положение.41

Как она могла объяснить народу, что король - импотент?

Франция ждала приезда императора Священной Римской империи, чтобы выйти из тупика. В апреле 1777 года Иосиф II прибыл в Версаль под псевдонимом графа фон Фалькенштейна. Он влюбился в королеву. "Если бы вы не были моей сестрой, - сказал он ей, - я бы без колебаний женился снова, чтобы иметь такую очаровательную спутницу".42 А их брату Леопольду он писал:

Я проводил с ней час за часом и не замечал их ухода. ... Она очаровательная и благородная женщина, несколько молодая, немного легкомысленная, но в сущности порядочная и добродетельная. ... Она также обладает духом и остротой, которые меня удивляют. Ее первая реакция всегда верна; если бы она только действовала в соответствии с ней, ... и меньше обращала внимания на сплетни, ... она была бы совершенна. У нее сильная тяга к удовольствиям, а поскольку ее вкусы известны, она пользуется своей слабостью. . . .

Но она думает только о своем удовольствии, не любит короля и опьянена экстравагантностью этой страны. ... Она силой подталкивает короля к тому, чего он не желает делать..... Короче говоря, она не выполняет обязанностей ни жены, ни королевы.43