The Struggle for the Eurasian Borderlands. From The Rise Of Early Modern Empires To The End Of The First World War

В укреплении своей власти Йа'куб Бег в значительной степени опирался на свою многочисленную армию и возрождение исламского духа. Хотя он и победил своих соперников, ему не удалось создать сильную центральную администрацию. Его оффициалы оказались не более честными и добросовестными, чем те, кого они изгнали. Более того, верность исламу не смогла преодолеть этнические и региональные противоречия, которые подрывали его власть. Самому Йа'куб Бегу не хватало легитимности. В 1877 году, решив политические споры о главенстве северных границ, император Цин направил свои армии, чтобы разгромить Я'куб-бека и восстановить порядок. Китайцы отмахнулись от британских предложений о посредничестве и теперь потребовали, чтобы русские эвакуировались из Или. Русские тянули до 1881 года, находясь в опасной близости от войны с Китаем из-за делимитации границы. Тем временем Россия заняла оазисы Хива и Коканд, уничтожив последние центры силы ходжей. В ответ на это Цин отменили местное самоуправление в Западном Туркестане, а в 1884 году включил этот регион в качестве "нового владения", Синьцзяна, в качестве провинции в имперскую административную структуру.256 Раздел Туркестана разделил его народы, как и другие сложные границы, оставив казахов и киргизов по обе стороны и создав потенциал для дальнейшего конкисты в двадцатом веке и далее.

5. Имперские кризисы

 

С 1905 по 1911 год все многонациональные империи сотрясали кон-ституционные кризисы, которые предвосхитили более серьезные потрясения и крах имперского правления в период с 1917 по 1923 год. Хотя каждый кризис имел свои особые внутренние причины, все они имели общие черты. Они сигнализировали о серьезной дестабилизации имперской власти и глубокой потере легитимности. Они были спровоцированы как растущей силой и воинственностью социалистических и националистических движений в приграничных районах, так и давлением экономических и политических перемен со стороны держав за пределами Евразии, в первую очередь Великобритании, Франции и Японии. Реакционные импульсы правителей, будь то Франц Иосиф, Николай II, Абдулхамид, Насир аль-Дин или вдовствующая императрица - все они проводили противоречивую политику, способствующую дестабилизирующим институциональным реформам и одновременно стремящуюся возродить традиционные идеологии, - скорее усиливали, чем ослабляли силы внутреннего сопротивления и способствовали дальнейшему расколу правящих элит. Раздоры внутри одной из старых соперничающих держав часто имели последствия для приграничных территорий соседних государств. Крупным взаимным потрясением стала революция 1905 года в России. Центральное место России в многочисленных кризисах первого десятилетия XX века было обусловлено целым рядом факторов:ее смежные и временные границы со всеми другими евразийскими государствами; энергичное, не сказать агрессивное, проведение внешней политики на Западных Балканах, Дунайском пограничье, в Закаспийской и Внутренней Азии; и, наконец, широкое, хотя и более рассеянное, влияние русских революционных движений, которые распространялись за ее пределы либо путем подражания, либо путем прямого переноса. Кризисы часто, если не всегда, возникали из-за конфликтов на пограничных территориях, где правящие элиты не смогли решить самую главную проблему безопасности имперского правления; их первая линия обороны опиралась на нестабильные и уязвимые границы.

Хотя династическим правителям удалось пережить первоначальный шок конституционных кризисов, все они были сметены в ходе второго великого периода революции. Крах центральной власти в Китае после 1911 года и одновременное поражение Габсбургской, Османской и Российской империй в 1917-1918 годах привели к распаду империй, отколу или попытка отрыва пограничных территорий и сложный процесс воссоздания новых государственных систем на их разрушенном фундаменте.

 

Кризис в пограничных землях Габсбургов

В последние два десятилетия XIX века власть Габсбургов становилась все более непрочной в Венгрии, Богемии, Галиции и Боснии. Два источника конфликтов были одинаково переплетены во всех четырех пограничных землях. Сопротивление местных элит культурной политике преимущественно немецкой центральной администрации провоцировало локальные этнические столкновения между теми же элитами. По мере того как политические ставки росли, становилось все труднее разрешить любую из этих претензий к удовлетворению всех заинтересованных сторон. Правящая элита Вены не скупилась на выдумки, придумывая различные стратегии борьбы с растущим беспокойством в приграничных районах, признавая особенности культурной динамики в каждом из них. Но в конце концов сложность проблем взяла верх.