The World for Sale: Money, Power, and the Traders Who Barter the Earth's Resources

10 сентября Глазенберг вместе со своей командой находился в Нью-Йорке, где встречался с потенциальными инвесторами для проведения IPO Enex. Вечером он вылетел обратно в Швейцарию и вернулся в офис Glencore в Бааре, где был ранний полдень 11 сентября, когда зазвонил телефон.

Это был Грег Джеймс, специалист по финансам угольного департамента, который общался с инвесторами на другом конце света, в Сиднее. Посмотрите, что происходит на CNN, - сказал ему Джеймс. Листинг отменен".

Команда Glencore и ее банкиры провели пару недель, пытаясь оживить IPO Enex, но события 11 сентября нагнали холод на финансовые рынки.

Неудачный выход на биржу угольной компании был не единственной головной болью Glencore в то время. Xstrata, в которую к этому времени была переименована Südelektra, также испытывала трудности. В начале того года она заняла 600 миллионов евро на покупку Asturiana de Zinc, одного из крупнейших в мире производителей цинка, расположенного на севере Испании. Для погашения займа компания планировала выпустить дополнительные акции в Швейцарии. Но спад на рынке акций привел к тому, что этот план тоже был приостановлен, и компания была готова нарушить ковенанты с кредиторами, что могло заставить Glencore оказать финансовую поддержку. Мы были платежеспособны, но, конечно, нигде не укладывались в ковенанты", - говорит Мик Дэвис о компании, которую он возглавил в середине 2001 года.

Дэвис и Глазенберг были старыми знакомыми: Дэвис вел семинары в Университете Витватерсранда, когда Глазенберг был его студентом, и эти два человека узнали друг друга. Два десятилетия спустя они оказались по разные стороны угольных сделок в Колумбии и Южной Африке. Когда Глазенберг и Стротхотте искали нового генерального директора для Xstrata, его имя было на слуху.

Теперь Дэвис пытался найти способ вывести Xstrata из финансового кризиса, одновременно извлекая выгоду из сырьевого бума, который он предвидел. Глазенберг все еще пытался найти способ привлечь деньги, чтобы выкупить долю в Glencore, принадлежащую Roche.

Через несколько недель после терактов 11 сентября Дэвис прилетел в Баар, чтобы представить Глазенбергу и Стротхотту своего нового финансового директора Тревора Рида. В самолете, возвращавшемся в Лондон, Дэвис и Рид начали обсуждать затруднительное положение своей новой компании. Внезапно им пришла в голову идея решить проблемы и Xstrata, и Glencore одной сделкой. Дэвис схватил лист бумаги и начал набрасывать детали: Xstrata купит угольный бизнес, который Glencore не удалось вывести на биржу, и продаст акции новым инвесторам в Лондоне, чтобы профинансировать покупку. Он быстро записал несколько ключевых цифр: сколько они заплатят Glencore за шахты и сколько денег им придется привлечь для этого.

Когда самолет приземлился, Дэвис позвонил Глазенбергу и Стротхотту и сообщил им, что возвращается в Баар. Заручившись поддержкой нескольких лондонских управляющих фондами, которые заявили ему, что поддержат потенциальную продажу акций, Дэвис приступил к переговорам с Глазенбергом о покупке шахт.

Это был первый из серии напряженных переговоров между двумя мужчинами в течение следующих одиннадцати лет, которые завершились одним из крупнейших и наиболее ожесточенных слияний в истории лондонского рынка. Это были сложные отношения: Дэвис управлял Xstrata как независимой компанией, но Глазенберг фактически имел право последнего голоса во всех важных решениях, благодаря большому пакету акций горнодобывающей компании, принадлежащему Glencore.

Однако сейчас им нужно было договориться о том, сколько Xstrata заплатит Glencore за угольные шахты. Глазенберг продолжал торговаться, говоря Дэвису, что может вернуться к первоначальному плану IPO Enex в Австралии, пока, наконец, Стротхотте не вмешался, чтобы выйти из тупика.

19 марта 2002 года Xstrata продала акции на 1,4 миллиарда долларов новым инвесторам в Лондоне, использовав эти деньги и дополнительные акции для покупки угольных активов у Glencore. Некоторое время казалось, что Глазенберг выиграл переговоры. Glencore использовала деньги, полученные от Xstrata, для выкупа своих акций у Roche, завершив сделку в ноябре. Цена на уголь упала, и ценник в 2,57 миллиарда долларов, который Xstrata заплатила за австралийские и южноафриканские угольные предприятия Glencore, показался ей неподъемным.

Но вскоре оптимизм Дэвиса по поводу грядущего сырьевого бума оправдался. Когда цена на уголь выросла с менее чем 25 долларов за тонну в середине 2002 года до почти 40 долларов к концу 2003 года, Дэвис оказался на , чтобы воспользоваться этим преимуществом. Оглядываясь назад, можно сказать, что Глазенберг продал дешево. Суперцикл, возглавляемый Китаем, должен был изменить судьбы Xstrata и Glencore, а вместе с ними и всей индустрии торговли сырьевыми товарами.