This means War (СИ)

Сердце начинает биться быстрее от того, что даже понимая, что я испугалась, Зейн пытается перевести этот разговор в шутку, стараясь не ставить меня в неловкую ситуацию.

— Что ж, — улыбнувшись, пожимаю плечами, — разумеется, мне стыдно. Я ведь почти разучилась открывать бутылки пива о край скамейки.

— Слава богу, что старая ты еще на месте. Ты даже помнишь, что такое пиво, — Малик вздыхает, причем слишком уж театрально и, явно переигрывая, что вызывает у меня еще одну улыбку. — Мы не в концлагере, Скай, — продолжает парень, немного помолчав, — так что скажешь по поводу разговора с Грэгом и Мэл?

Внутри меня всё разрывается в разные стороны. Мне хочется верить, что всё получится, но если нас не поймут и попросят с вещичками пройти на выход, какова вероятность того, что у нас с Зейном всё сложится? Как таковых отношений у нас не было. Но я так сильно верю в судьбу. Если нам суждено быть вместе, мы ведь все равно будем, верно? Глупо загадывать наперед, я знаю, но это мои мысли и опасения, и от них не сбежать. Что-то вроде ночного кошмара, только наяву, от этого не сбежать.

Этот мир всегда делился на сильных и слабых, глупых и умных. На тех, кто берет всё в свои руки и действует, и на тех, кто плывет по течению. Кажется, я из тех кто слабый, глупый и плывущий по течению.

Молчание затягивается, и теплый взгляд Зейна меняется, будто он прочитал мои мысли. Мысли о том, что я сдалась. Я буквально чувствую, как в данную секунду между нами рвется последняя нить взаимопонимания.

— Зейн, я…

— Думаю, я понял, что ты хочешь сказать, — сжав челюсти, он вскидывает ладонь вверх, не давая мне продолжить, — ты продолжай свою работу. Только есть одна просьба — дождись, пока я сяду к ребятам в ту гребаную тачку, а потом уже делай фотки. Думаю, Мелани оценит твои попытки. Как думаешь, — в его голосе слышится оттенок злости, — не пора ли и мне полностью влиться в эту игру? Кажется, это действительно стоит того.

Делаю шаг к нему, но парень отстраняется.

— Осторожней, Скай, нас могут увидеть вместе.

Он уходит, даже не оборачиваясь, и действительно садится в машину, где ребята сидят в расслабленном кумаре.

Облокотившись на стену, я прикрываю лицо ладонями, стараясь прогнать дурацкие слезы. Я слишком слабохарактерная, во мне нечего ломать. Оттолкнувшись от стены, натягиваю капюшон сильнее и бреду в сторону дома Каппы, чтобы сказать, что мне в очередной раз не удалось сделать снимки.

Я не хочу признаваться даже сама себе в том, что мне до сих пор стыдно за тот поступок. За то, как я струсила, увидев ту синюю машину, и за то, что не осмелилась пойти против глупых законов. Думаю, что в глазах Малика я оставила именно этот образ. Девчушка с испуганными глазами, которая пойдет против своих чувств, лишь бы не разочаровать президента Каппы.

— Слушай… — поправив сумку на плече, прячу слегка озябшие ладони в карманы куртки.

Язык словно прилип к небу, не давая вымолвить мне ни слова. Господи, только сейчас осознаю, что мы с Зейном когда-то не были чужими людьми. Он пытался спасти меня, вытащить из этой трясины. Он был прав тогда, пытался донести, что я изменюсь не в лучшую сторону. Я не верила.

Теперь мы оба погрязли в этом.

Вскинув брови, Малик кивком головы спрашивает, чего же именно я от него хочу. Не дождавшись ответа, он устало вздыхает.

— Тебе обязательно тратить понапрасну мое время, Эванс?

— Мы уже тратим твое драгоценное время на этот бессмысленный диалог. Просто иди сюда, Зейн.

Малик мешкается, будто и правда переживает о том, что нас могут увидеть вместе, рассматривающими эту глупую надпись. Уж кого, а Зейна вообще мало волнует то, что о нем скажут. Тяжело вздохнув, парень всё-таки возвращается.

— Мне кажется знакомым этот почерк, видел его раньше? — с надеждой в голосе спрашиваю я, когда он останавливается рядом.

— Где-то я его видел, — склонившись над лобовым стеклом, Малик с задумчивым видом потирает подбородок, — кажется, в последний раз я видел этот почерк, когда он гласил правду об одной из кошек. А, точно, это же было здесь пару минут назад.

— Зейн, — цокнув языком, закатываю глаза, — я прошу тебя о помощи или об одном правдивом ответе, как один вице-президент другого. Ты обязан ответить или помочь, это правило гласит в уставе общин.

— Ладно, — парень облокачивается ладонями на серебристый капот приуса и посылает мне взгляд исподлобья, — а могу я послать тебя нахер как один вице-президент другого?

— Мы и так посылаем друг друга несколько раз в неделю. Ладно, — отмахиваюсь, — забудь.

Покачав головой, наклоняюсь к стеклу и провожу пальцем по буквам, рассчитывая на то, что они размажутся, но линии на месте и даже не оставляют разводов.

— Только не три спиртом или ацетоном, — вдруг подает голос вице-президент, который не хочет сотрудничать.

Вскинув брови, удивленно смотрю на него.

— Останутся темные разводы, — парень пожимает плечами, — или вообще не сотрется.

— Тогда чем?

— Тормозной жидкостью.

— Серьезно?