This one. Книга третья. Путь к бродяге (ЛП)

Но где же Ито-сан? Некоторое время он не слышал даже кашля старика… Кеншин попытался разобраться в беспорядке практически неотличимых друг от друга мерцаний вокруг себя. О, есть! Рядом было знакомое присутствие, которое он научился распознавать с легкостью. Новобранцам надоели комментарии Ито-сана, и они заткнули его. К сожалению для них, было уже слишком поздно, потому что к этому времени они совсем заблудились.

– Скажите, ребята… а что случилось с Баттосаем? – спросил приятный мягкий голос. – Когда мы его связывали, я не заметил ни крови, ни ран. И я ни на секунду не поверю, что он был пьян.

– Да, это странно, – согласился другой. – Почему он в таком состоянии?

– Меня не волнует, – отрезал сердито грубый голос, в котором Кеншин узнал того болвана, что нес его. – Пока он жив, его могут допросить в штабе.

– Неужели тебе совсем не любопытно? – снова спросил бархатный голос.

– Нет.

– Ну, все с тобой понятно… а мне любопытно. Позвольте мне просто проверить?

– Аааа, добряк Акио-чан… – с усмешкой протянули остальные.

– Хм, – только хмыкнул грубый голос. – Делай что хочешь.

Шаги приблизились к Кеншину, а потом совсем внезапно хаори, скрывающее его лицо, было стянуто с него. Свет был настолько ярким, что глаза у Кеншина сразу заслезились, несмотря на его попытки держать их закрытыми. Он изумленно заморгал, стараясь избавиться от влаги, и прятался от света, повернув лицо к земле.

Твердая рука ухватила его за подбородок и потянула веки, заставляя открыть глаза.

О, как ярко! Кеншин жалобно застонал.

– Ребята… а разве по слухам у него не желтые глаза? – бархатный голос спросил громче. – У этого мальчика глаза фиалковые.

– Правда? Фиалковые глаза? – пропищал кто-то. Молодой голос был полон любопытства. – Я никогда не слышал, чтобы у кого-то были фиалковые глаза. Даже у тех иностранцев в Иокогаме. Голубые, да, зеленые, да. И их разные оттенки, но никогда фиалковые.

– Ага, я знаю, – пробормотал бархатный голос добряка Акио. – Но все-таки… иди и посмотри сам.

А потом уже две размытые фигуры нависли над ним.

– Ну, блин. Ты прав! – с недоверием сказал молодой. – Мы и вправду уверены, что это Баттосай? Я имею в виду, у него действительно шрам на щеке, и его волосы действительно имеют необычный красный цвет, но все же, он такой маленький…

Кеншин попытался сморгнуть слезы, чтобы прояснить зрение… и наконец смог рассмотреть детали. Сомневающийся юноша был высоким, примерно позднего подросткового возраста или около того, но носил внушительную для своего возраста бороду. Он не мог быть намного старше Кеншина. Это было ясно по его долговязой фигуре и следам бесхитростной невинности в его глазах.

Мужчина, который держал Кеншина за подбородок, был несколько старше. Ему было около двадцати пяти. У него оказалось доброе лицо и мягкие карие глаза. Он выглядел так, словно был не способен обидеть даже мышь, не то что человека – очевидно, ученый. Неудивительно, что он заслужил прозвище «добряк Акио» от товарищей. Однако его ки ощущалось достаточно устойчивой, что намекало на определенную подготовку в кендзюцу.

– Ммм, слухи всегда преувеличивают, – пробормотал добряк Акио задумчиво. – Внешний вид не всегда совпадает с человеком. Все, что я знаю, это то, что я видел и чего не видел. Ты видел то же самое, что и я, не так ли? Во-первых, он был там и выглядел слабым, как новорожденный котенок, а потом внезапно Сузуки упал замертво, разрубленный на две части, и этот парень вырубился прямо мне под ноги.

Он отпустил лицо Кеншина и позволил ему снова свернуться в клубок, чтобы спрятаться от раздражающей яркости утреннего солнца. Большая часть шока Кеншина прошла, оставляя место для более насущной проблемы – ему нужно выяснить, как сбежать, прежде чем команда новобранцев начнет действовать слаженно. Несмотря на то, как их запутал Ито-сан, удача может отвернуться от них, и скорее раньше, чем позже.

– Скажи, Акио… почему ты не злишься на него? – спросил бородатый юноша. – Я слышал, твоего брата убил Баттосай?

– Я не знаю, – ответил Акио. – Я тренировался в Чуэтсу Рю у сенсея Мэкавы, бросил вызов моей семье, оставил работу в клинике… Я приложил все усилия, чтобы добраться сюда. Но теперь, когда Баттосай здесь, у моих ног, просто лежит так беспомощно… я не знаю.

– Добряк Акио-чаааан, – крикнул кто-то издалека. – Что там с Баттосаем? Ты достаточно наигрался в доктора?

Акио фыркнул и повысил голос.

– Он не ранен, насколько я понимаю… но ему явно больно. Он все еще дрожит и потеет, но это не лихорадка. Я не знаю. Это довольно странно. Я могу предположить, что есть какая-то внутренняя травма, но вы, ребята, не сильно его пинали, не так ли?