Тиара скифского царя

Выходит, пока они планировали ограбить старика, тот сам поймал их на крючок, приманив на хорошую наживку, как глупых толстых рыб. Ему нужны были подельники, люди, которые разбирались в антиквариате и которым доверяли. И он их таки нашел.

– Что вы смеетесь? – Ротмистр поднял на них свои мутные глаза, и Шепсель выдавил, сгибаясь от смеха:

– Ты, с виду такой приличный и несчастный, оказался мошенником.

Разумеется, братьев насмешило не это: со времен порто-франко в Одессе подделывали все что можно: и монеты, и антиквариат, и бриллианты из кусков горного хрусталя. Все это было поставлено на широкую ногу не зря.

В южный город стекались, как ручьи с гор, коллекционеры со всей России. Однако они не спешили расставаться с деньгами просто так, и всучить кому-нибудь из них свою подделку порой бывало трудно, если не сказать – невозможно. Вот тут мошенники и прибегали к услугам посредников, людей, которые имели связи и которым доверяли.

Занявшись мошенничеством, Сазан понял это почти сразу и очень обрадовался, когда судьба свела его с братьями Гойдман. Тяжелая армейская жизнь, одиночество, скитания научили старика разбираться в людях, он сразу разглядел в братьях Гойдман тех, кто захочет ему помочь, и не ошибся. Кроме того, после череды неудач им удалось создать себе имидж если не хороших, то неплохих антикваров и преданных науке археологов.

Вот почему, говоря им, что очень счастлив, Сазонов не лгал. Он возлагал на их союз большие надежды.

– Будем работать вместе? – проговорил он, глядя на братьев.

Вдоволь насмеявшись, Шепсель решил немного поиграть на нервах Сазана. Что ни говори, а старик уже вовлек их в свой преступный замысел, между прочим, помимо их воли – а это уже не так смешно, скорее печально. И Штерн, и его покупатели, и Фришин в любую минуту могли обнаружить подделку – и тогда фамилию Гойдманов покроет несмываемый позор.

– Ты, Сазан, конечно, рассчитываешь на полное доверие, – буркнул младший Гойдман, садясь за стол. – Но ты, папаша, его недостоин.

Старик откинулся на спинку стула:

– Это еще почему?