Тихая вода

— Насколько я помню из университетского курса, известно много случаев, когда люди хотели лишить себя жизни при помощи крысиного яда, или варфарина. Ни одна попытка успехом не увенчалась. Бесплодные мучения, не более того. Для достижения смертельного эффекта нужна очень большая доза.

— Все так, — ответил Томас. — Согласно заключениям судмедэкспертов из Линчёпинга, смертельный эффект был достигнут благодаря сочетанию варфарина с телесными повреждениями. Что-то похожее на удары по голове, вызвавшие обширные мозговые кровотечения.

— Тогда понятно, — согласился Хенрик. — Если у нее открылись кровотечения, а коагуляционные механизмы были выведены из строя варфарином, ее уже ничто не смогло бы спасти. Это вопрос нескольких часов.

Он взял из вазочки несколько чипсов и продолжил:

— Были ли у нее другие симптомы, свидетельствующие о нарушении коагуляции?

— Следы удара в висок, — ответил Томас. — И выглядело это намного страшнее, чем можно было ожидать.

Хенрик понимающе кивнул.

— Если кровь не свертывается, любое кровотечение более интенсивно, чем обычно. Должно быть, это и в самом деле выглядело страшно.

Нора попыталась спасти вазочку с чипсами от очередной атаки Симона.

— Крысиный яд, — повторила она. — Довольно необычный способ, я бы сказала.

Хенрик согласно кивнул и глотнул пива:

— С другой стороны, он доступен. Если убийца несведущ в отравляющих веществах и не имеет доступа к более привычным препаратам, естественно ожидать, что он будет использовать то, что имеет под рукой. Спроси первого встречного — большинство скажет, что крысиный яд идеально подходит для этой цели.

Томас насторожился:

— Что ты имеешь в виду под более привычными препаратами?

— Ну… мышьяк, например. Или дигиталис, который получают из обычной наперстянки. Некоторым он помогает при проблемах с сердцем, но в высоких дозах смертельно опасен. В Средние века, когда монахи хотели кого-нибудь тайком отравить, использовали цветы, потому что в этом случае следы яда трудно обнаружить.

Хенрик сделал паузу, зачерпнул еще чипсов и продолжил:

— Так же действует и морфин. В небольших дозах смягчает боль, в больших отнимает жизнь. Многие лекарственные препараты являются в то же время смертельными ядами, это вопрос дозировки.

— То есть использование крысиного яда свидетельствует о том, что убийца не особенно разбирался в этих вопросах, — заметила Маргит. — Дилетант, если можно так сказать.

— Именно. Варфарин легко достать, и выглядит он, как опасный яд. Но не так эффективен в этом качестве, как может показаться.

Томас обдумывал слова Хенрика.

— Получается, мы имеем дело с преступником, который, вне сомнения, действовал осознанно, но при этом толком не знал, как достичь цели.

Хенрик покачал головой:

— Совсем не обязательно. Что, если он просто не имел возможности подготовиться и был вынужден использовать то, что имел под рукой?

— Или первое, что вспомнилось, когда он подумал о ядах? — с сомнением в голосе переспросил Томас.

— Именно, — подтвердил Хенрик. — Если он не планировал никого убивать и неожиданно оказался в ситуации, когда сделать это было необходимо, что ему оставалось? Использовать любые подручные средства.

— На острове можно купить крысиный яд? — спросила Маргит Нору.

Нора посмотрела на нее с сомнением:

— Честно говоря, не знаю, продается ли такое на Сандхамне, но в любом случае, его можно привести из города.

— Да, но как заставить человека проглотить такую дозу? — спросил Томас. — Кто добровольно сжует тарелку синих гранул и ничего не заподозрит? Такое просто невозможно.

Нора вырвала сухую травинку, торчавшую на дорожке посреди гравия, и рассеянно покрутила ее между пальцами. Потом наморщила лоб, как будто хотела что-то вспомнить.

— Когда я была маленькой, у нас был жидкий крысиный яд, — медленно проговорила она. — Я хорошо помню темно-коричневую бутылку с черепом на этикетке. Мама ставила ее на верхнюю полку в шкафчике на кухне и грозилась оставить нас без субботних сладостей, если мы только подумаем о том, чтобы к ней прикоснуться.

Маргит выпрямилась на стуле:

— Жидкий крысиный яд? Мы должны были о нем вспомнить. Это действительно все упрощает, налить в кофе или чай — и никто ничего не заметит.

Она повернулась к Томасу:

— Надо позвонить Карине, пусть проверит. Здесь точно есть за что зацепиться.

И похлопала Нору по плечу:

— Хорошая идея.

Нора смутилась, но была явно обрадована похвалой.

— А почему убийца неожиданно оказался в ситуации, когда нужно было убивать Кики Берггрен, если до того уже убил Кристера Берггрена? — спросила она.

Вопрос повис в воздухе.

— Но мы до сих пор не знаем, был ли Кристер Берггрен убит, — ответил Томас.

— Не знаем, — подтвердила Маргит. — Но если он все-таки был убит, убийца не рассчитывал на то, что Кристера обнаружат. Тело Берггрена не должно было быть найдено. Об этом свидетельствует канат, которым оно было обвязано. Но он оборвался, и высокая температура воды способствовала тому, что мертвый Кристер Берггрен всплыл у берегов Сандхамна. Иначе никто так и не узнал бы об этом убийстве.

Томас кивнул: