Тихий тиран

Это у нее вырвалось настолько неожиданно, что все рассмеялись, а Евдокия Гавриловна погрозила Зое пальцем:

— Ты парню голову не морочь!.. Он, конечно, неказистый, но добрый, обходительный.

Глаза Зои вспыхнули недобрым огнем.

— Неказистый?.. Ну, скажите еще, что ростом — мужичок с ноготок, скажите еще, что голова у него как арбуз, помятый на овощной базе… Валяйте! Критикуйте!..

— Да что ты разбуянилась-то? — встревожилась Евдокия Гавриловна. — Я разве со зла говорю?.. Так просто, к слову пришлось…

— Душа у него настоящая! — успокаиваясь, сказала Зоя. — А если я над ним издевалась, так это же потому, что влюбиться боялась… А вы говорите — неказистый!

В палату вошло несколько человек: впереди — Фатеев и Колодников, за ними — студенты. Фатеев кинул укоризненный взгляд на сдвоенные тумбочки и сказал, обращаясь к студентам:

— Прошу, товарищи, проходите. Можете побеседовать с больными. Романова, вы не возражаете против такой экскурсии?

— Я? — растерялась Зоя. — Пожалуйста!.. Мы, выходит, заместо зоопарка?

— Ну, зачем же так? — поморщился Фатеев.

— Да я пошутила,- — усмехнулась Зоя. Она не отрываясь смотрела на Колодникова. — Здравствуйте, Павел Афанасьевич… Значит, опять к нам?

— Да… И даже добровольно.

— Я слышала, что вы сами попросились. — В голосе Романовой было столько благожелательности, что Фатеев испугался: а не готовит ли Зоя новую каверзу Колодникову по случаю встречи?

— Было такое дело, — отозвался Павел Афанасьевич. К удивлению всех, он держался уверенно, пожалуй даже солидно.

— Это хорошо, что вы снова к нам вернулись. — Зоя наконец переключила свое внимание на Фатеева: — Виктор Дмитриевич, что же вы ко мне студентов не подводите? Я не кусаюсь!..

— Спокойнее, Романова, спокойнее… Подойдем… Между прочим, у меня для вас есть новости… Небольшой сюрприз. Так что приготовьтесь и постарайтесь не психовать.

— Опять на операционный стол хотите положить? — грустно пошутила Зоя. — У вас, у хирургов, все сюрпризы с ножа начинаются и ножом заканчиваются.

— Ну, не стоит так страшно шутить, — усмехнулся Фатеев, — а то я подумаю, что вы на меня за что-то обижаетесь.

— Я на вас?! — тихо спросила Зоя. — Да если б верующей была, в церковь пошла бы, свечу поставила.

— Ладно, обойдемся без церкви, — явно сконфузился Фатеев, — муж ваш через два часа приедет. В порядке исключения его пропустят к вам… Я разрешил.

«Вася приедет… — испугалась Зоя, — но я же не знала, я такая страшненькая… Даже не причесалась…»

— Спасибо, — негромко сказала она, — а вам за это не попадет от профессора Кулагина? Очень уж он строгий в таких случаях!

— Ничего, — ответил Фатеев, — как-нибудь оправдаюсь…

Василий Васильевич вошел к Фатееву, робко озираясь, словно ждал, что сейчас какие-то люди выйдут из-за белых стеклянных шкафов, сядут на белые стулья, стоящие вдоль стены, и начнут задавать ему вопросы, как на следствии.

Но никто не вышел; они были в ординаторской вдвоем, Фатеев попросил медсестру оставить их наедине.

— Василий Васильевич, — начал Фатеев, пристально глядя на Романова, — я добился для вас разрешения встретиться с женой. Вы рады?..

— Когда? — бледнея, спросил Романов.

— Сразу же после нашей беседы. Вы рады? — повторил вопрос Фатеев.

— Как вы можете спрашивать?!

— Я спрашиваю потому, что не был в этом убежден. Вы чуть было не убили свою жену. Если бы мы не задержали письмо, которое вы просили передать, сегодня Зоя была бы обречена.

— Вы прочитали мое письмо?

— Разумеется, — подтвердил Фатеев. — Вас это возмущает?

— Мне стыдно…

— Стыдно? За то, что вы написали?

— Мне стыдно, что я оказался трусом!

— Оставим эмоции в покое! Ваша жена не знает о письме и не должна знать. Это — первое условие, при котором я разрешу вам свидание. Второе условие: вы должны держаться молодцом.

— Я не смогу…

— Тогда я не смогу разрешить вам встречу. Знаете, я ведь не для того ее спасал, чтобы сейчас погубить.

— Вы мне не поверите, Виктор Дмитриевич, я так много передумал всего!.. Так перетряхнул свою душу!

— Вас замучил психоанализ? — насмешливо спросил Фатеев. — Так вот, никаких самокопаний, пока вы будете разговаривать с женой. Учтите, она вас ждет с нетерпением. Кроме того, вы в ее глазах — настоящий друг. Вы хотели отдать ей свою почку, но, к счастью, она не потребовалась. Вот та версия, которая известна ей и которую вы обязаны поддерживать.

— Но это же свыше моих сил, — пробормотал Василий Васильевич, — я не хочу изображать из себя героя!