Тимбервольф

– Отдал, – уныло ответил Танели. – Вот только боком нам эта внеплановая проверка вышла. Взвод зачищал селение, здесь, в паре километров от базы. Ас наш вернулся с ночной охоты и отдыхал. Так что взводный взял меня.

– Первое задание? – я вздернула бровь. Танели, проглотив комок в горле, нервно кивнул и продолжил:

– Я прикрывал. Началось все спокойно, как и всегда. Взвод тремя группами прочесывал барахолку и прилегающие дворы. Все шло к тому, что как обычно найдут пару-тройку аборигенов, торгующих мелочёвкой. Ну, – в ответ на мой немой вопрос, он уточнил. – Патроны, автоматы, пистолеты, гранаты, и вытряхнут их для галочки. А для профилактики выбьют пару зубов, да отпустят. Так принято, они торгуют, мы для порядка, раз от раза наведываемся к ним, чтоб не расслаблялись. И они не в обиде, понимают. И нам вроде как спокойно. Мы их не трогаем, они нас.

– Порядочки у вас, – покачала я головой. Танели покраснел, и я торопливо добавила, – впрочем, не мое это дело. Так что дальше-то произошло?

– Одна из групп нарвалась на наемников, – он примолк.

– Ихрамы? – спросила я.

– Они, – ответил он, и ненадолго примолк. – Бой плотный завязался. Ихрамы настоящие профи, стараются не сдаваться – понимают, упыри, что нежиться с ними никто не будет. Короче, не без потерь, почти всех их наш взвод и положил на том дворе. Понятно дело, они не ждали зачистку, и попали в кольцо. Большинство как зайцев перестреляли. Но несколько человек прорвалось из деревни на джипе, по грунтовке, в сторону пустыни. По рации я услышал о том, что несколько наемников уходит в пустыню. А потом я увидел приближающуюся пыль, из-за которой был виден лишь силуэт машины. Стрелять прицельно не было смысла.

– И что? Ты упустил их? – Танели покачал головой, не зная, как ответить.

– На мгновение, – он задумался, – я четко увидел саму машину и тех, кто в ней находился. До нее недалеко было, шагов триста, – непроизвольно я присвистнула, – но джип слишком быстро двигался, прицельный выстрел я сделать не мог.

– И? – протянула я.

– Топливный бак, – Танели замялся и покраснел, – я знал, что в него попаду точно. Потом, когда из сгоревшей машины извлекли тела, оказалось, что среди них находился заместитель Адиля, полковник. И еще два его охранника и водитель.

В палатке повисла неловкая тишина, и я, видя затруднение Танели, решила ее прервать:

– Танели, ты стрелял в живых людей? – осторожно спросила я.

Он в очередной раз покраснел, заставив меня чертыхнуться.

– Так, – протянула я, – просто замечательно.

«У меня три дня, снайпер, не знающий как нажать на курок, когда в прицеле человек, и полное отсутствие разведданных. Да и полковник хорош, подкинул мне салагу», – я выдохнула и провела рукой по лицу.

Я видела, что Танели не находит себе место. Нужно было что-то делать, чтобы растормошить парня. Понимая, что дальше пытать Танели не стоит, я попыталась расспросить о его прошлом.

– Ну, хорошо, расскажи о своей жизни. В деле написано, что ты профессиональный охотник, – Танели с готовностью кивнул, словно ждал этого вопроса.

– Сколько помню себя, меня всегда окружал лес, – казалось, он преобразился. – Я знал его. Я жил им. Потом я научился стрелять. Или я всегда умел это делать, – улыбнулся он, – иногда мне кажется, что первые воспоминания связаны с карабином и длинными блестящими патронами, с красными наконечниками. И запахом пороха.

Он рассказывал о своем детстве, охоте, дикой тайге. О том, как сделал первый выстрел, о первой добыче и о деде – старом охотнике, всю жизнь обитавшем в лесу. Я молчала, боясь прервать его рассказ, начинающий меня зачаровывать.

– Дед многому меня научил. Я стал отличным следопытом и стрелком. Но для охотника мои навыки и умения были слишком хороши. Мне был заказан путь в хантеры. Вы знаете, мадам, кто такие хантеры? – я неопределенно помахала головой, а он и не ждал моего ответа, увлеченно продолжая рассказ, – это не просто охотники на крупного зверя. Это охотники на таких же охотников. И их цель далеко не все звери, – Танели с затуманенным взглядом помахал головой, – не всех они выслеживали, – повторил он, задумавшись. – Только тех, для которых охота была не способом пропитания, а способом выживания. – Он внимательно посмотрел мне в глаза, – не знаю, понимаете ли вы, о чем я, – я механически кивнула, завороженная его тихим, низким голосом, от которого по телу бежали мурашки. – Хантер выслеживал ренегатов, изгоев, выродков. Волков одиночек, бешеных лисов, медведей-шатунов. Зверей, отверженных тайгой, переставших быть частью леса.

В моих краях на хантеров молились. Для нас они были полубогами. Про них легенды слагали. О них мечтали все женщины. И когда один из них взял меня к себе – я был счастлив. Это было лучшее время моей жизни.

– А женщины? – спросила я.

– Была у меня невеста, – ответил он.

Я вздернула на него взгляд, и он слегка покраснел.