Тимирязев: путь биолога

Помимо этого во времена, когда права студентов попираются, а полиция устраивает за студентами охоту, в совете академии Тимирязев произносит речь о заслугах Павла Антоновича Ильенкова, о его любви к молодежи. Ильенкову должна быть оказана честь избрания почетным членом Петровской академии.

– Не заискивая, не гоняясь за ложной популярностью, он успел внушить молодежи глубокое уважение к себе, основанное на уверенности, что и с его стороны она всегда встретит уважение к ее законным правам и неподдельное искреннее участие к ее нуждам, выразившееся, между прочим, учреждением, по его мысли и почину, «Общества для пособия студентам».

И Ильенков был-таки избран почетным членом Петровской академии!

…В аудитории шумно, профессор должен появиться с минуты на минуту. Он недавно возвратился в Москву из Петербурга, после успешной защиты докторской диссертации. Ученая степень доктора наук дала Тимирязеву право голоса в совете Петровской академии.

– Это право наш Климент Аркадьевич непременно использует в защиту студенчества, – говорит студент с приятным, открытым лицом. Это вожак академической молодежи Владимир. Короленко.

Кто-то крикнул:

– Господа, по местам!

В аудиторию под гром аплодисментов вошел смущенный неожиданной встречей Климент Аркадьевич. Его мгновенно окружают студенты. Они поздравляют молодого доктора, желают ему успехов в науке. Огромный букет красных роз преподносят любимому профессору.

Тимирязев взошел на кафедру, поднял руку, требуя тишины. Лекция началась.

Короленко сосредоточенно смотрит на профессора, затем его рука быстро бегает по листу тетради, фиксируя основные мысли лектора. На полях тетради заметки студента. Короленко пытается запечатлеть на бумаге внешний облик своего учителя.

«Высокий, худощавый блондин с прекрасными, большими глазами, еще молодой, подвижной и нервный, по-своему изящный во всем… Говорит он сначала неважно, порою тянет и заикается. Но вот он воодушевился, ведь сегодня лекция по его любимой физиологии растений, все недостатки речи исчезли. Писать о нем дальше невозможно, нужно слушать, слушать, слушать…». Климент Аркадьевич демонстрирует на лекции сложнейшие физиологические опыты. Вот и сейчас он показывает студентам в действии свой знаменитый прибор для анализа мельчайших количеств газа. Профессор увлекся демонстрацией опыта и не заметил, как в аудиторию, ступая на носки, бесшумно вошел незнакомец. Он, трусливо оглядываясь на профессора, пробрался в укромное местечко – нишу от запасного выхода – и теперь щупает каждого студента своими бегающими, мышиными глазками.

Климент Аркадьевич не видит незваного визитера. Но приход незнакомца заметили студенты. Впрочем, какой же это незнакомец? Это полицейский агент – филер – набрался наглости и пришел проверить, на месте ли интересующие его студенты-петровцы, а заодно узнать, чему здесь учат неблагонадежных молодых людей. Благонадежны ли сами преподаватели?

Зазвенел звонок. Лекция окончена. Климента Аркадьевича окружила любознательная молодежь. Ему теперь не уйти так скоро из аудитории. Завязалась дружеская беседа.

Гость из полиции не успел исчезнуть – его подхватили под руки двое дюжих студентов и вежливо вынесли из аудитории. Остальное произошло по раз и навсегда заведенному порядку: пойманного шпика завели в тихий уголок и в разумных пределах «разъяснили» молодыми, сильными кулаками, что полицейским ищейкам ходить на лекции Тимирязева небезопасно.

Редкие лекции обходились без подобных сцен. В академии было очень неспокойно. Слушать лекции Тимирязева и других ученых мешали свои академические ищейки – инспектора, а также московские полицейские и жандармы. Устраивались облавы, студентов хватали в их жалких лачугах – искали крамолу. Контора академии превратилась в своеобразный филиал московской охранки – там собирались донесения о поведении неблагонадежных петровцев.

«Дальше так продолжаться не может», – заявляли студенты на сходках и однажды решили написать директору академии заявление с просьбой смягчить полицейский режим в академии. Заявление подписали 100 студентов. Автором текста заявления был Владимир Короленко.

Трем студентам: Короленко, Григорьеву и Вернеру было поручено вручить заявление директору академии престарелому Арнольду. Эти студенты пользовались уважением товарищей и находились на хорошем счету у профессоров.

О неслыханной дерзости студентов было немедленно донесено в Петербург министру государственных имуществ, в ведении которого находилась академия. В Москву был послан заместитель министра князь Ливен.

Начались суд и расправа. Делегатов студенчества заперли в одной из комнат главного здания академии и приставили к ним караул.

В совете академии должно было начаться обсуждение вопроса о том, как наказать крамольников.

Климент Аркадьевич приехал в академию и, узнав, что в ней происходит, немедленно направился к трем арестованным студентам.

Короленко и его товарищи услышали у запертых дверей взволнованный голос профессора Тимирязева:

– Вы не смеете не пропустить меня: я профессор и иду к своим студентам.