Тёмный набег

— Вот то-то и оно, русич, — вздохнул магистр. — Потому-то Сторожи и поставлены у Проклятых Проходов. Поставлены сторожить и оберегать, но не более того.

На миг Всеволод растерялся — но только на миг.

— А всё же нужно попробовать! Никому ведь не известно наверняка, что простому человеку не справиться с Чёрным Князем? Случается и так, что старые предания лгут!

— Старые предания никогда не лгут, русич, — посуровел лицом Бернгард. — К тому же то, о чём я сказал — это не предание. Это правда. Самая что ни на есть истинная истина.

Судя по тону, магистр верил в это всей душой. Может, действительно — истина?

— Всё равно! — упрямо мотнул головой Всеволод. — Нужно попытаться! Если уж не остаётся иного выхода.

Глава 13

Всеволод покосился на Золтана, не так давно покинувшего со своими бойцами заставу на Брец-перевале. Отважные шекелисы, осознав, что стеречь горный проход нет больше никакого смысла, предпочли присоединиться к русской дружине и отправиться к Серебряным Вратам. Практически — в пасть тёмным тварям. Простым угорским ратникам, прежде никак и ничем не связанным с дозорами Сторож, на это хватило воли и смелости.

Теперь же, судя по всему, настал черёд всем им идти ещё дальше, ещё глубже в эту самую пасть. И пусть тёмное обиталище подавится! И пусть Чёрный Князь сдохнет! Если им повезёт. Если очень повезёт… очень-очень…

Но так — хоть какая-то надежда!

— Иной выход есть всегда, русич, — задумчиво проговорил Бернгард. — и у нас он есть тоже. А выход простой. Запереть Серебряные врата и биться из-за них. И тем самым просто делать своё дело.

— Наше дело — остановить Набег! — тряхнул головой Всеволод.

— Если граница миров открыта — Набег не остановить, — рассудительно заметил Бернгард. — Наше дело — защищать людское обиталище столько, сколько это возможно.

— Но ведь рано или поздно…

Всеволод запнулся и сказал иначе:

— Этот замок обречён, мастер Бернгард.

Нежданная улыбка вдруг скользнула по устам тевтона.

— Что ж, я вижу — говоря такое, ты не боишься, русич. Дело вовсе не в страхе, а в излишней смелости, затмевающей разум. Смелости от незнания. Которая сродни глупости.

Тевтонский магистр выражения не выбирал.

Всеволод вспыхнул и сжал кулаки. Немец же продолжал спокойно, не обращая на состояние гостя ни малейшего внимания:

— Слепая, безрассудная, глупая смелость, сиречь смелая глупость порой опаснее страха, ибо страх хотя бы водит дружбу с осторожностью. Смелость же и глупость не видят ничего, кроме самих себя.

— Почему ты отвергаешь мой план? — глухо процедил Всеволод. — Зачем надсмехаешься надо мной?

— О, нет, я и не думал тебя высмеивать, — улыбка исчезла с лица Бернгарда. Тевтонский магистр вновь говорил серьёзно. — Я лишь показываю вещи, как они есть. Твой план безрассуден, русич. А потому никуда не годится.

— Но почему?! — чуть не вскричал Всеволод.

— Потому что днём, когда у нас есть хоть какой-то шанс овладеть Проклятым Проходом, через Мёртвое озеро в Шоломонарию не проникнуть. Озёрные воды открывают границу между мирами только ночью, когда смыкаются две тьмы, когда два обиталища единятся отсутствием светила.

— Значит, следует идти на озеро ночью.

— Думаешь, ночью мы сможем проложить себе дорогу через тёмные орды, натиск которых едва сдерживаем из-за стен?

— Нужно собрать в единый кулак всех воинов!.. — горячился Всеволод, — Пока есть кого собирать… и… и…

— И бросить замок на произвол судьбы?

— Хорошо, — выдохнул Всеволод. — Раз тебе так важен замок, можно разделить ратников на две части. Одна останется защищать стены. Вторая — пробьётся к озеру.

— Для этого у нас слишком мало людей.

— Ты сказал, их стало больше, чем было в начале Набега.

— Но я не сказал, что их стало больше намного. Нет, делить силы — значит, сразу погубить отряд, отправляющийся на ночную вылазку, и — чуть позже потерять замок, который оставшиеся воины не смогут удерживать долго. А если мы потеряем замок — то потеряем всё.

— Всё? — Всеволод прищурился. — Хотелось бы мне знать, почему ты так цепляешься за свою крепость, Бернгард.

«Мастера» Всеволод опустил — и сделал это намеренно. Он сейчас был слишком зол. Он никак не мог понять тупого упрямства Бернгарда.

Тевтон неодобрительно покачал головой:

— Потому что эта крепость важна. Потому что сейчас она важнее всего на свете.

— По-че-му?!

— Потому что Серебряные Врата — последняя надежда.

— Надежда?! Для кого?

— Для нас. Для всех. Для всего людского обиталища. Пока мы храним эти стены, мы ещё можем противостоять нечисти. Когда стены падут — всё будет кончено.

Всеволод безнадёжно махнул рукой.

— Не хочешь рисковать? Предпочитаешь ждать за каменной стеной с серебряными шипами? Что ж, жди, пока из Мёртвого озера не выйдет Чёрный Князь.