Тёмный Принц

   - Пока что нет, - сказал старший сын Пармениона, снова поклонился и зашагал из комнаты.

   Наконец, остался только Кратерус. Старше прочих, почти двадцатилетний, он был тихим, замкнутым молодым человеком, но и он, казалось, чувствовал себя хорошо на неприличных посиделках с Доверенными.

   - Что-то беспокоит тебя? - спросил Александр.

   - У тебя лодыжка до сих пор перевязана после падения, и ты едва ковыляешь. Считаешь, сейчас время охотиться на львов?

   Александр похлопал высокого парня по плечу. - Завтра будет лучше, и я затяну повязку потуже. Но это ведь не причина, по которой ты хотел увидеть меня.

   Кратерус пожал плечами и улыбнулся. - Нет. Я в замешательстве, мой повелитель. При дворе много говорят о Царской женитьбе и о ребенке, которого носит Клеопатра.

   Улыбка покинула лицо Александра. - Это не должно тебя заботить. Это не заботит меня. У моего отца уже целых шесть жен.

   - Но они не такие, как эта.

   - Хватит об этом, Кратерус, - предостерег принц. - О некоторых вещах лучше не разговаривать.

   - Хорошо. Я повинуюсь тебе, как всегда. Но знай - если я тебе понадоблюсь, то буду рядом.

   - Все дворцовые юноши дают клятву верности Царю. А Царь - Филипп, - заметил Александр.

   - Может, это и так. Но я служу Александру.

   Принц вплотную приблизился к другу, взглянул в глубоко посаженные темные глаза парня. - Вот такие заявления и приводят принцев к смерти. Ты меня понял? Я никогда не подниму мятеж против Филиппа. Никогда! Если бы я желал Филиппу смерти, то позволил бы ему погибнуть при Херонее, когда под ним убили лошадь. Больше никогда об этом не говори. Нечего бояться, Кратерус. Нечего.

   Доверенный поклонился и вышел, закрыв за собой дверь. Александр вернулся в центр комнаты, взял кубок с вином и допил его содержимое. Он всегда потягивал один кубок весь вечер, ему не нравилось воздействие алкоголя на свой организм.

   - Тебе ст

о

ит к нему прислушаться, сын мой, - проговорила Олимпиада, входя в комнату из тени внешнего коридора.

   - По этикету было бы вежливо, Матушка, сообщить о своем присутствии.

   - Ты злишься на меня?

   Он покачал головой и улыбнулся. Подойдя близко, Олимпиада поцеловала его в щеку. Ее рыже-золотистые волосы теперь были тронуты серебром, но лицо оставалось молодым и красивым, а тело - стройным. - И почему все видят потаенную опасность? - спросил Александр. - Это всего лишь свадьба.

   - Она - падчерица Аттала... и Аттал ненавидит тебя.

   - Он когда-то рисковал жизнью, спасая меня. Я этого не забуду.

   - Это было когда-то, - сказала она, сверкнув глазами. - А теперь он вливает свой яд в голову Филиппа против тебя. Почему ты этого не замечаешь?

   - Я решил не замечать. Филипп построил это царство из ничего. Окруженный со всех сторон могучими врагами, он один добился того, чтобы Македонию боялись и уважали. А что сделал я? Повел армию на север и разбил трибаллов. Как я могу сравниться с царем, который покорил Фракию, Иллирию, Халкидику, Фессалию, Пеонию - и разбил объединенные войска Афин и Фив? - Он засмеялся и нежно прикоснулся к плечу матери. - Ты понимаешь меня? Он ничего мне не должен. Если он сочтет нужным сделать наследником своего нового сына, то какое я имею право воспротивиться ему?

   - Право? - вскипела она, отстранившись от него. - Ты - наследник - его первенец. Править - твоя судьба. Задумайся, Александр; если ты откажешься от трона, найдутся те, кто пожелает твоей смерти. Тогда ты будешь драться не только за корону, но и за свою жизнь.

   - Нет, - ответил он ей. - Филипп никогда не прикажет убить меня - и у меня не найдется достаточно хладнокровия убить его. Но все эти разговоры опасны. Слова падают подобно искрам в сухую траву, и я не желаю, чтобы они звучали обо мне.

   - Ты всё-таки слишком доверчив, - сказала она ему. - Однако в Пеллу едет кое-кто, способный переубедить тебя.

   - Кто же?

   - Владычица Самофракии. Ее зовут Аида, и это очень сильная ясновидящая. Она поведает тебе твою судьбу.

   Александр ничего не сказал, а только отвернулся от матери и пошел к двери. - Ты встретишься с ней? - окликнула Олимпиада.

   - Нет, не встречусь, - ответил Александр, и голос его был холоден. - Неужели никто из вас не видит, что творит? Когда Филота зовет меня государем, когда Кратерус заявляет, что ставит меня выше моего отца, когда вы все стремитесь обратить меня против Филиппа - вы все только увеличиваете возможную опасность. Так что держи свою Аиду подальше от меня.

   - Но всё это ради тебя - ибо нам не всё равно! - вскричала Олимпиада. Александр ничего не ответил, но вышел в залитый лунным светом сад, прочь из дворца.

  

***