Тёмный привкус восторга

«Плохая Ноэль. никаких прикосновений».

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, все еще не решаясь встретиться с ним взглядом. Она слишком боялась того, что увидит. Возможно, раздражение. Или вовсе ничего, словно она пустое место.

— Пережидаю безумие. А на что это еще похоже?

Ладно. Такое мерзкое поведение не удивительно.

— Похоже, что ты мне досаждаешь.

И все равно он не пытался что-то объяснить. Просто пожал плечами и сказал:

— Ну, ты все равно прекрасна.

Фраза, сказанная с неохотой, прозвучала так, словно комплимент вырвали из его горла.

И все он впервые сказал ей что-то приятное, и Ноэль возбудилась. Вот так просто.

— Спасибо, — пробормотала она, борясь с желанием.

— Пожалуйста.

Наконец, она подняла взгляд.

Ее тело мгновенно отреагировало, словно она только что пробежала горный марафон длиной в десять миль. Ее дыхание стало настолько неглубоким, что началась отдышка, а легкие отказывались наполняться воздухом. Температура поднялась до небывало высокой отметки, а колени ослабли.

Напряженные золотистые глаза сузились, длинные ресницы почти соприкоснулись. Жесткие губы скрыли идеальные для укусов зубы, а хмурый взгляд призывал ее молчать. Упрямый подбородок чуть приподнялся, а ямочка пропала.

Галстука не было, костюм помялся и истрепался. Перчатки тоже исчезли.

Боже, она никогда не видела никого более прекрасного. А с этой короткой стрижкой… вау. Красивый — недостаточное слово для описания Гектора.

— Минуту назад тебе было грустно. Как и раньше. — Он склонил голову на бок. — Почему?

По ее венам словно пронесся холод. Он не знал. Не мог. По крайней мере, не заметил ее реакцию на него. Соски Ноэль напряглись, а живот затрепетал.

— Ты о чем?

— Ты явно чем-то расстроена.

Он заметил. Понял. «Но как?»

— Я не расстроена.

— Чушь.

Как он смеет обвинять её во лжи!

— Это особенный день моей лучшей подруги, и я никогда не была счастливей…

— … более жалкой.

— … чем сейчас.

— Не могу поверить, что когда-то велся на твой обман, — сказал Гектор с отвращением к самому себе. — Ты ужасная лгунья.

Как. Он. Узнал? Даллас не понял. Ава подозревала, но даже она не поняла глубину мучений, терзающих Ноэль. Она мастерски скрывала свои эмоции. Всегда. Иначе ее мать и братья поняли бы, как сильно задевают ее самолюбие и начали полноценную атаку.

— С чего… с чего ты решил, что я лгу?

Он закатил глаза.

— Будто я расскажу тебе все признаки.

Она изумленно на него уставилась.

— У меня нет никаких признаков.

— Вот и верь в это, чтобы утешить себя, милая.

«Милая». Он никогда раньше так ее не называл. Хотя вряд ли это имел в виду. Он не видел ее такой, как остальные парни. Но что самое забавное? Ей понравились его слова. Ноэль знала его год, и он ни разу никого не назвал ласковым прозвищем, даже с сарказмом. И все равно. Нельзя позволить Гектору выйти сухим из воды с таким отношением.

— Ты меня не знаешь, — процедила она сквозь зубы.

— Нет, — сказал он мягко, внезапно став таким серьезным, каким она его никогда не видела, — не знаю, так ведь?

* * *

К удивлению Гектора, он также отчаянно хотел понять ее эмоции, как и затащить в постель. Последнее слишком опасно, там что ему придется довольствоваться первым.

— Ты чувствуешь, что теряешь Аву или что-то похожее? Поэтому такая грустная?

Возможно, это удар ниже пояса, но вполне в его стиле. Никакой пощады, никаких пленников. Девиз, которого он придерживался. Девиз, которому его научила жизнь на улицах.

Ноэль сложила руки на груди, ткань ее платья натянулась, груди прижались друг к другу и создали восхитительную ложбинку, но скрылись восхитительные соски, которые он так жаждал облизать.

Она рявкнула:

— Я уже не раз говорила тебе, что в порядке.

— На самом деле, ты говорила мне дважды. Ты не в порядке, а с грустными девочками не так весело играть, так что начинай говорить.

Огонь в глазах, поджатые губы.

— Так вот что ты делаешь? Играешь? Но Гектор, дорогой, разве ты не привык к грустным девушкам?

Ох. Ноэль тоже ударила ниже пояса, но опять же он сам напрашивался.

Ему не следовало говорить ей о проститутках. Никто из его друзей не знал правды. Даже Даллас. Черт, весь А.У.Ч., вероятно, считал его геем. Но он рассказал Ноэль в надежде вызвать отвращение. И глянь-ка. Получилось. Удивительно.

— Тебе лучше ответить, гений, или я надеру тебе задницу! — Он услышал голос Авы, прежде чем придумал ответ. Гектор нахмурился и огляделся. Авы нигде не было видно. — Тебе лучше ответить, гений, или я надеру тебе задницу!

Ноэль подняла указательный палец левой руки, требуя секунду. А правой рукой вытащила телефон между грудей.

Черт, это сексуально.

— Я должна ответить на этот звонок, — сказала она, когда Ава вновь сказала: «Тебе лучше ответить, гений, или я надеру тебе задницу!» — Ноэль добавила:

— Ава украла мой телефон и запрограммировала это как свой персональный звонок. Мне так понравилось, что я установила рингтон для всех.