Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

— Ну а ты, Гортер… — перевела Джейн на лучника внимательный взгляд, пока Фейр обдумывала сказанные матерью слова. — Ты просто постарайся выжить. Я не хочу, чтобы этот твой Альфред — так его зовут? — ушёл от тебя во второй раз. И помни: ты сейчас в Кальстерге. Теперь этот город повсеместно оснащён не только кнопками вызова регулярной стражи, как я поняла из твоего рассказа про Варгос, но и специальными заклинаниями «глаза». Эти заклинания уже никто не запускает в небо, как было раньше, и на мачты галер в целях навигации их не помещают. Учти, что в наши дни они постоянно смотрят на тебя со всех углов и шпилей зданий — либо из-за специальных маленьких окошек в стенах. И при малейших подозрениях на опасность круглосуточные «вещания» с них просматриваются операторами добровольной стражи. Понимаю, мне и самой всё это не очень нравится, однако именно так обеспечивается сегодня в нашей стране общественная безопасность. Благо, что пока ещё этих заклинаний в Сентусе не так много, как в странах Великого Гилия, уж поверь мне: я знаю, о чём говорю.

— Помнится, когда ты была помоложе, то не очень-то и радовалась этому… — попытался живо напомнить Гортер об одном давнем разговоре Джейн с королевскими адъютантами — в ту пору, когда их обоих ещё не коснулась беспощадная рука времени.

Но, похоже, эта благородная и почтенная дама преклонного возраста, так манерно сжимавшая сейчас в руках тонкий и хрупкий веер, до этого висевший у неё на запястье, уже ничего не хотела слышать о своей прошлой жизни, слишком неспокойной и суровой. Или, во всяком случае, усиленно не желала замечать в поведении тогдашней лихой и удалой наёмницы некую житейскую мудрость, которая по всем признакам оказалось крайне неуместной, как только у Джейн появилась возможность навсегда обзавестись постоянным домом в столице, высоким положением в обществе и куда менее рискованной профессией. Не говоря уже о любящем муже и постоянном достатке.

— Не придумывай глупостей, — только и смогла выдать на это нынешняя Джейн, поспешно отвернувшись от бывшего соратника, хотя для Гортера её слова не стали такой уж неожиданностью.

Подняв свой поношенный рюкзак за лямку, старый охотник приготовился к выходу, даже не наградив прощальным взглядом ту, которая некогда значила для него так много. Вместо этого он молча снял с вешалки и накинул на себя довольно обширный и старомодный льняной плащ, под укрытием которого спасителя Фейр и переправляли сюда вчера поздним вечером, использовав для этого совершенно новую лакированную коляску открытой модели. В то время как обшарпанную телегу Гортера оставили на попечение услужливого конюха.

И наконец взяв в руки лук, бывший следопыт также укрыл его полой плаща, чтобы в таком виде донести до коляски и положить на пассажирское сидение, где слишком заметное оружие уже ждала дополнительная ткань для маскировки.

Но Фейр, как оказалось, до сих пор не желала верить в подобный исход событий — и продолжала вертеться вокруг матери, пытаясь вымолить у неё хоть какую-нибудь долю снисхождения.

— Мама, это несправедливо. Давай я просто выведу его из города и всё? — твердила девушка с явной, неприкрытой надеждой в каждом слове.

— Нет, Фейрин. Это вопрос уже закрыт, — полоснула её строгим взглядом рыжеволосая дама, на секунду оторвавшись от томительных наблюдений за последними сборами Гортера.

— Ладно, но потом я очень надеюсь получить от тебя все разъяснения по этому важному делу, — упрямо заявила молодая наследница семьи Метлойдов, поскольку знала, что теперь-то мать, скорее всего, никак не сможет отвертеться от пояснительных комментариев, связанных со всей этой тайной, раз уж сама решила втянуть в расследование своего лучшего агента и по совместительству — единственную дочь. Поэтому девушка недолго думая добавила: — А иначе я обо всём расскажу папе.

— Я тебе расскажу, чертовка! — чуть ли не огрела тогда её по затылку Джейн. Но в последний момент сдержалась, зная, что позади всё ещё стоял услужливый дворецкий, и ограничилась довольно тихим, но хлёстким шлепком сложенного веера по тонкой кисти дочери.

— Ай! — вспыхнула Фейр от негодования и обиды. Но вместо того чтобы схватиться за пострадавшую руку, посчитала, что лучше не подавать виду. И, как только Гортер был готов, первой прошмыгнула вперёд, резко распахнув перед ним дверь, чтобы продемонстрировать таким образом притворное повиновение матери. Однако на лице у девушки мелькнула злоба.

— Будь осторожен… — очень спокойно и тихо проговорила Джейн старику напоследок, решив проигнорировать дальнейшие разборки с дочерью, тем более что та уже настырно промаршировала во двор.

Но матёрый охотник, казалось, до последнего решил хранить сдержанность с бывшей соратницей.

— …Спасибо, что помогла мне вспомнить прошлое, — неожиданно раздался всё же его хриплый голос, когда Гортер уже почти переступил за порог. — Ведь у меня столько лет не находилось для этого каких-то особых причин. Но в одном ты была права: я уже не смогу двигаться дальше. Как бы ни закончилась эта охота, Джейн!.. Прости. И спасибо за помощь.