Тирания веры

В то утро я была в скверном расположении духа. Я боялась потерять Вонвальта; сначала утратить нашу душевную связь, что, похоже, уже случилось, а затем и его самого, что тогда казалось неизбежным. Этот страх смешивался с ужасом, который я постоянно испытывала из-за того, что оказалась во власти хищных созданий загробной жизни. В моей голове роились самые дурные мысли, и я не могла отмахнуться от них, как того хотел Вонвальт, хотя он сам успешно это сделал.

Как ни странно, вышло так, что похищение княжича Камиля – отвратительное, но простое дело, – стало для меня желанным поводом отвлечься. Это было осязаемое, реальное преступление, которое требовало столь же осязаемых, реальных решений. Когда в середине утра наш отряд собрался в уединенной комнате на верхнем этаже прибрежного паба, буря в моих мыслях улеглась.

Сюда пришли все: капитан Галла, казавшаяся на удивление крошечной в простой свободной блузе и коротких штанах; Вонвальт, Брессинджер и сэр Радомир; восемь мужчин, по-видимому, солдат, которые между собой не говорили на саксанском, но похоже, понимали его. Они заполнили комнату своими мускулистыми телами, отчего та стала казаться совсем тесной. Наконец, сюда пришла и Правосудие Роза, которая демонстративно не обращала на меня внимания. Винить ее за это я не могла.

– Итак, – начал Вонвальт. Он разложил на большом квадратном столе карту Кормондолтского залива, и мы столпились вокруг нее. – В записке о выкупе говорится, что мы должны оставить сундук на плаву в одной миле от берега… но мы рискнем и остановимся в трех четвертях мили. Будем надеяться, что похитители не смогут точно измерить расстояние. – Он постучал по соответствующей точке на карте. Мне показалось, что она находится довольно далеко от берега. Путь в милю – или даже три ее четверти – было легко недооценить. – Они заберут деньги и отправят княжича Камиля на шлюпке к берегу.

Как известно, сегодня новолуние и, следовательно, самая темная ночь месяца. Это на руку похитителям, поскольку они смогут передвигаться по заливу незамеченными, но также это на руку и нам, поскольку мы сможем сделать то же самое. – Теперь Вонвальт повернулся к одному из восьмерых мужчин. Ростом тот был выше шести с половиной футов, а его кожа была такой же темной, как у Галлы и других с выходцев Южных равнин. Я с восхищением смотрела, как под его одеждой перекатываются огромные мускулы. – Здесь-то и вступят в дело Лекан и его команда.

Ну конечно. Мужчины оказались гребцами; лучшей командой Совы по водным гонкам. Я слышала, что иногда столичную арену заливали водой и устраивали на ней гребные регаты, а порой даже поразительные, грандиозные морские сражения. Наши спутники, скорее всего, были чемпионами своего спорта.

– Гребцы расположатся здесь и здесь, с подветренной стороны двух мысов. – Вонвальт мельком глянул на меня. – Полагаю, все приготовления были проведены ночью, под покровом тьмы?

Меня охватило горькое чувство вины, когда я поняла, что Вонвальт не смог лично проследить за приготовлениями, поскольку разбирался со мной.

Капитан гребцов, Лекан, единожды кивнул.

– Все готово, – сказала Галла. – Обе лодки спрятаны в скалах и прикрыты ветвями.

– На пляже не должно быть никаких признаков нашего присутствия. Я и капитан Галла будем сопровождать первый экипаж. Дубайн останется на нашем мысу и спрячется в подлеске. – На миг я растерялась, ибо такое решение показалось мне оскорбительным по отношению к Брессинджеру. Но затем я вспомнила, что у него осталась лишь одна рука. То, что Дубайн мог очутиться за бортом, пугало нас мало, все-таки удержаться на воде можно было и без руки, даже невзирая на опасные морские буруны. Однако после сближения с кораблем мы собирались карабкаться по борту на палубу. Брессинджер просто не мог принять участие в такой вылазке, а это подрывало силы нашего отряда, ибо Дубайн все еще оставался нашим лучшим бойцом.

– Хелена, ты и сэр Радомир расположитесь здесь. – Теперь Вонвальт постучал по мысу на другом конце залива, примерно в миле от места, где находилась позиция Галлы. – Вы скроетесь на восточной стороне валунов и подадите нам сигнал, если заметите, что корабль приближается с запада. Теперь Луитгард. – Он быстро и смущенно глянул на Правосудие Розу. – Вы останетесь в таверне, вне поля зрения. Это опасное предприятие, а вы никогда не бывали в бою.

Роза недовольно скривилась, на миг продемонстрировав свои истинные чувства, а ведь до сих пор она изо всех сил старалась послушно терпеть те качества и приказы Вонвальта, которые больше всего раздражали ее и других.

– В самом деле? Неужели в этой операции не найдется места и для меня? – спросила она. – Ведь меня учили фехтовать.

– Фехтовать – не то же самое, что сражаться, и сейчас не лучшее время заполнять этот пробел. К тому же нас и без того много. Я уже рискую жизнями главы Ордена магистратов, капитана имперской гвардии, лучших гребцов Империи и моих собственных слуг. Нет смысла ставить под угрозу жизнь еще одного Правосудия. Кроме того, если нас всех убьют, кто-то должен передать вести Императору.