Тишина камней

Гаро слушала, приоткрыв рот. У Ри мурашки пробежали по телу. Песня завораживала, уносила прочь. Ри почему-то хотелось упасть и плакать, будто он обнаружил, что лишился огромной части жизни, будто все утраты навалились разом. Вот он бродил потерянными лесными тропами, обдирая кожу в кровь, склонив голову, и вдруг вырвался, вдохнул свежего воздуха, а сердце наполнил свежестью сладкой боли.

Когда песня оборвалась, голоса еще какое-то время парили в ущелье, а жители этого странного селения в скалах, высунувшись из окон, провожали их, замерев в почтительном молчании. Даже дети не шалили. Лишь журчание воды нарушало повисшую густоту тишины.

Мужчина поклонился хранительнице, потом гостям и вылез наружу. Ри встрепенулся, очнувшись от наваждения, вызванного песней.

— Хотите узнать, о чем этот синтон? — спросила Лейтаска, и, не дожидаясь согласия, продолжила. — О выборе.

Однажды пятеро друзей заблудились в лесу. Один из них сказал: я вернусь назад по той дорожке, что мы протоптали и обязательно выберусь. Второй решил пойти налево, как подсказывало ему сердце. Третий направо, сославшись на то, что правая сторона самая верная, так как сходна со словом «правда». Четвертый же пошел вперед, убежденный, что лес непременно закончится.

Пятый же друг сказал: вы все ошибаетесь, залез на дерево и увидел с высоты самый короткий путь, увидел он и то, что его друзья пошли не в том направлении. Он считал себя самым умным и находчивым. Он нашел самый короткий путь к выбранной цели и учил этому других. Но он ошибся в главном.

Тот, что пошел налево, попал в самую гущу леса, он долго блуждал, голодал и отбивался от диких зверей, а когда выбрался, то так рассказывал о своих приключениях, что люди заслушивались. Он стал странствующим артистом и ходил по Тэи с выступлениями.

Тот, что пошел налево, набрел на шайку разбойников. Те как раз остались без главаря и приняли его к себе. Ему пришлось воровать и убивать вместе с ними, но постепенно он начал взывать к остаткам человечности и вернул бандитов на праведный путь. Он стал странствующим судьей. Люди исполняли приговоры судьи и не смели ему лгать.

Вернувшийся назад проложил верную дорогу через лес. Он подсказывал путникам, как обрести свой путь и возвращал сбившихся с дороги. Он стал странствующим монахом и помогал страждущим обрести веру в себя, найти смысл в жизни.

Пошедший вперед открыл новые места, неизвестные ранее целебные растения и животных. Он понял, что хочет нести людям новости и стал странствующим вестником.

Так все пятеро обрели только для них верные пути.

У каждого путь свой.

После продолжительного молчания Ри наконец-то выговорил заплетающимся языком:

— Я бы хотел сказать спасибо.

— Не за что. Думаю, Ангимар послал тебя ко мне именно за этим.

— И за ответами, — поспешила добавить Гаро.

— Вы пийраны, — поведала Лейтаска, загадочно улыбаясь. — Хотите узнать о пийрах? Нет ли у тебя одного с собой?

— Свой я… отдал. — Ри закусил губу. — А пийр Гаро спрятал в пещере.

— Впервые вижу пийрана, добровольно лишившего себя пийра… Хм… Не кори себя. — Лейтаска сочувствующе склонила голову. — Ты поддался влиянию.

— Эклиотики все-таки прочистили ему мозги? — усмехнулась Гаро. — Так и знала.

— Те, с кем он общался, — пояснила хранительница, — сами попали под воздействие силы одной из илкадиек, захватчиков, намеревающихся поработить Тэю.

— Так это правда? — Гаро разочарованно вздохнула. — Будет война?

— О да, всенепременно будет. Войны всегда случаются. Спроси меня: выпадет ли снег зимой, и я отвечу: о да, всенепременно выпадет.

Лейтаска смотрела на ребят с затейливой улыбкой, как на несмышленых учеников.

— Вы нас дурите? — Гаро обиженно насупилась.

— Нисколько.

— Так что о пийрах? — напомнил Ри.

— Прежде чем понять, что такое пийр, нужно рассказать вам о том, кто такие карги и кем были сущие.

— Я знаю, кто это, — важно сообщил Ри.

— О да, староземелец, я не сомневаюсь, что ты знаешь. Ведь ты цнои, как и я…

Гаро приподняла бровь от удивления, потом понимающе усмехнулась. Ри готов был провалиться сквозь землю от стыда и очень жалел, что у него нет способности узнать, о чем сейчас думает эта взбалмошная девица.

— Но мы разные, — продолжила старейшина. — Староземельцы сторонятся каргов, будто те воняют сильнее их самих.

Гаро прыснула со смеху, а Ри поджав обиженно губы, опустил голову. Ведь он не такой сейчас. Не такой, как был раньше.

— А мы в Дургамах карги уважаем, как уважаем любого гостя.

— Карги — гости? — удивился Ри такому сравнению.

— Они, как и все мы, путешественники.

«Вот чудная, — подумал Ри. — Что за бред несет? Путешествующие камни?»

Заметив, что Гаро собирается о чем-то спросить, наверняка о каргах, Ри опередил:

— Ну а сущие? Они тоже путешественники? Мельзинга однажды мне показывала, как работают нити сущих. Души предков являют нам то, что скрыто от глаз.

— О да, — задумчиво протянула хранительница, — они такое умеют. Я знаю Мельзингу, она рассказывала мне о тебе.

— Когда? — Юный цнои не на шутку испугался.