Титан

Ваше письмо мне доставило и радость и огорчение. Я очень рад, что увижу вас, так как вам нет равного в мире, но я был огорчен, прочитав ваше письмо, большую его часть, вашу историю, так как не смогу ее передать в своем произведении. Ваше воображение таково, что, если бы пришел день суда и вы сами бы его пережили, вы не смогли бы описать его лучше. Что касается ваших писем в ответ на мои, то я не только приношу вам благодарность, но умоляю написать мне еще Короли и императоры считают за высшую милость, когда ваше перо говорит о них. Если я могу вам сделать что-нибудь приятное, то сделаю это от всей души. Но если вы говорите, что приедете в Рим, только для того, чтобы посмотреть на мои произведения, то прошу вас отказаться от вашего намерения, так как оно чрезмерно.

Свидетельствую вам свое почтение.

Микельаньоло Буонарроти

Вазари.

Уже закончил Микельаньоло свое произведение больше чем на три четверти, когда явился взглянуть на него папа Павел; вместе с ним пришел в капеллу мессер Биаджо да Чезена, церемониймейстер, человек придирчивый, который на вопрос, как он находит это произведение, ответил: «Полное бесстыдство — изображать в месте столь священном столько голых людей, которые, не стыдясь, показывают свои срамные части; такое, произведение годится для бань и кабаков, а не для папской капеллы». Не понравилось это Микельаньоло, который, желая ему отомстить, как только он ушел, изобразил его, списав с натуры, в аду, в виде Ми носа, с большой змеей, обвившейся вокруг его ног, среди кучи дьяволов. Сколько ни просил мессер Биаджо папу и Микельаньоло уничтожить это изображение, последний сохранил его для памяти об этом, так что и сейчас можно его видеть.

Биаджо пожаловался папе. Но Павел III поднял его на смех. «Если бы Микеланджело поместил тебя хотя бы в чистилище, я бы еще постарался тебя вызволить, — сказал папа, — но он запрятал тебя в ад, а там я бессилен — из ада нет спасения».

Р. Роллан

Резь, лихорадка, боль зубов и глаз.

Микеланджело

Вазари.