Титан (The Titan)

"Never mind, Aileen," commented Cowperwood, with that iron determination that brooks no defeat. "We will be a part of this. Don't fret.	- Будь покойна, Эйлин, - сказал Каупервуд с той железной решимостью, которая не допускает и мысли о поражении, - мы тоже найдем свое место здесь.
You will have everything you want in Chicago, and more besides."	Верь мне, у тебя в Чикаго будет все, что ты пожелаешь, и даже больше того.
There was tingling over his fingers, into the reins, into the horses, a mysterious vibrating current that was his chemical product, the off-giving of his spirit battery that made his hired horses prance like children.	Все его существо в эту минуту, казалось, излучало энергию, и она, словно электрический ток, передавалась от кончиков его пальцев - через вожжи - лошадям, заставляя их бежать все резвее.
They chafed and tossed their heads and snorted.	Кони горячились и фыркали, закидывая головы.
Aileen was fairly bursting with hope and vanity and longing.	У Эйлин распирало грудь от обуревавших ее желаний, надежд, тщеславия.
Oh, to be Mrs. Frank Algernon Cowperwood here in Chicago, to have a splendid mansion, to have her cards of invitation practically commands which might not be ignored!	О, скорей бы стать миссис Фрэнк Алджернон Каупервуд, хозяйкой роскошного особняка здесь, в Чикаго! Рассылать приглашения, которыми никто не посмеет пренебречь, приглашения, равносильные приказу!
"Oh, dear!" she sighed to herself, mentally.	"Ах, если бы... - вздохнула она про себя.
"If only it were all true-now."	- Если бы все это уже сбылось... скорей бы!"
It is thus that life at its topmost toss irks and pains.	Так жизнь, возведя человека на вершину благополучия, продолжает и там дразнить и мучить его.
Beyond is ever the unattainable, the lure of the infinite with its infinite ache.	Впереди всегда остается что-то недосягаемое, вечный соблазн и вечная неудовлетворенность.
"Oh, life! oh, youth! oh, hope! oh, years!	О жизнь, надежды, юные года!
Oh pain-winged fancy, beating forth with fears."	Мечты крылатые! Все сгинет без следа.
Chapter IV. Peter Laughlin & Co.	4. "ПИТЕР ЛАФЛИН И К°"
The partnership which Cowperwood eventually made with an old-time Board of Trade operator, Peter Laughlin, was eminently to his satisfaction.	Компаньон, которого в конце концов подыскал себе Каупервуд в лице опытного старого маклера Торговой палаты Питера Лафлина, не оставлял желать ничего лучшего.
Laughlin was a tall, gaunt speculator who had spent most of his living days in Chicago, having come there as a boy from western Missouri.	Лафлин, длинный, как жердь, сухопарый старик, большую часть жизни провел в Чикаго, куда он явился еще совсем мальчишкой из штата Миссури.
He was a typical Chicago Board of Trade operator of the old school, having an Andrew Jacksonish countenance, and a Henry Clay-Davy Crockett-" Long John" Wentworth build of body.	Это был типичный чикагский маклер старой школы, очень напоминавший лицом покойного президента Эндрю Джексона, и такой же долговязый, как Генри Клей, Дэви Крокет и "Длинный Джон" Уэнтворт.
Cowperwood from his youth up had had a curious interest in quaint characters, and he was interesting to them; they "took" to him.	Каупервуда с юности почему-то привлекали чудаки, да и они льнули к нему.