Ткань Ишанкара

– Салто не прав! – жестко сказал ’т Хоофт. – Он вообще не видел ничего из твоих воспоминаний!

– Можно ему и не показывать, он все равно скажет, что это ишанкарский обман.

– Это не самое плохое из того, что может сказать Салто!

– Мне все равно. Пусть Фэйт выкручивается, как умеет. Мне все равно.

– Рано сдаешься! – разозлился ’т Хоофт.

– Я не сдаюсь, сэр. Я думала, что уйду, что меня приберут бесы, потому что в свет меня после всего, что я натворила хотя бы за те сутки, однозначно не возьмут, но за мной даже шайтан не пришел! Я там никому не нужна. Там не знают, что со мной делать, – Йен смотрел на Тайру и не верил в то, что слышит подобное от нее. – Я раскаиваюсь, Господи, я, правда, раскаиваюсь, но этого мало… Салто прав на счет возмездия. Каждому воздастся по его делам.

– Каждому воздастся по его вере! А я не верю! Я не верю в то, что моя девочка, моя девочка, которая выросла у меня на глазах, которая никогда не хотела убивать, способна расчетливо убрать собственного брата и чувствовать при этом настоящую боль! Я чувствовал то же, что и ты, Кхасси! Чувства нельзя подделать!

– Можно, сэр хет Хоофт, – возразила Тайра, и Йен не стал спорить. Что-то было в ее словах, что-то, о чем Йен не знал, но сейчас для выяснения этого было не время.

Он некоторое время смотрел на нее, боясь, что эта перемена произошла с ней навсегда, а потом снова дотронулся ладонью до ее волос.

– Кхасси, – тихо сказал он. – Я прошу тебя. Я имею право знать. Этого не может быть, я не хочу в это верить. Ты не такая. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Я прошу тебя. Я хочу видеть все целиком. Ты ведь показала Змею только часть.

Тайра кивнула.

– Я знаю, что это больно, милая. Пожалуйста. Клянусь тебе, что бы я ни увидел, я не перестану тебя любить. Это сильнее меня, Кхасси. Я никому тебя не отдам.

– Вам не надо ничего мне обещать, сэр, – она снова вытерла выступившие слезы. – Я вернулась ради вас. К вам… Это тоже оказалось сильнее меня.

Она дотронулась своей ладонью до его руки и осторожно коснулась его пальцами своего виска.

– Только обещайте, что никому… Я не хочу, чтобы все видели. Это только мое.

’Т Хоофт кивнул, и она закрыла глаза и впустила его в свои воспоминания.

…Когда Йен вернулся, и его сердце снова вошло в привычный ритм, он твердо знал, что Фэйт выиграет дело.

– Я никому тебя не отдам, – повторил он.

– Сэр ’т Хоофт, – Тайра вытерла оставшиеся слезы. – А где Фарха? Вы ничего про нее не сказали.

– Фарха с Ксандером, – тяжело вздохнул Йен.

– С Ксандером?

– Я все думал, как такое возможно, я тебя этому не учил… Сначала даже не поверил, когда увидел, а теперь все встало на свои места.

– У меня не получилось, да? Я не сумела ее вернуть?

– Не успела, – поправил ’т Хоофт, – хотя делала все правильно.

– Знаете, сэр, Фархи ведь там тоже не было. Я думала, она или осталась с вами, или ушла с моим братом. Я была склонна верить второму. Но если она с Ксандером, значит, она жива?

– Не совсем. Салто помешал тебе в последний момент. Заклятье потеряло вектор, и, в общем… Фарха теперь в теле птицы.

– Где? – не поверила Тайра.

– Ловчий сокол, кречет, арабы держат их для охоты. Это была ближайшая наиболее доступная материальная форма. Ее преимущество было в том, что она была живая, в отличие от собственного тела Фархи. Заклятье было выполнено грамотно. Никакого отката не было, Кхасси, ты сработала чисто.

– Фарха теперь птица?!

– Нет, милая. Она делит с птицей ее тело. Откликается на два имени. С каждым днем докричаться до ее сознания все сложнее. Человеческая душа не приспособлена к нормальному функционированию в теле животного. По крайней мере, так говорит официальная наука. Можно только использовать чужую форму как сосуд, как хранилище.

Йен понимал, что его слова не укладываются у нее в голове.

– Но ведь можно переместить ее обратно. Ее тело было готово, вы же сами видели. Где ее тело?

– Салто его уничтожил, – после небольшой паузы сказал ’т Хоофт. – Он, вероятно, подумал, что ты собираешься совершить с ней какую-нибудь некромантскую дрянь, и навсегда лишил тебя этой возможности.

Тайра смотрела на него широко раскрытыми глазами, а потом снова всхлипнула и отвернулась. Йен кончиками пальцев гладил ее по щеке.

– Мы что-нибудь придумаем, Кхасси. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Фарха настоящая Стражница. Не бросила тебя, даже когда поняла, что у нее выросли крылья. Теперь ее зовут Амина4. Это символично, правда? Мы что-нибудь придумаем. – Йен снова ласково обнял ее за плечи, приподнял и прижал к себе. – Все наладится, Кхасси, – он поцеловал ее в макушку. – Девочка моя…

– Сэр ’т Хоофт, – Тайра шмыгнула носом, – а помните, вы рассказывали мне про изначальную тьму? Про то, что она не есть зло? И что некроманты – не убийцы, не посланники смерти, а стражи жизни? Что наше предназначение – восстанавливать жизненный цикл или помогать с его завершением?

– Конечно, помню.

– Вы ведь мне солгали.

– Нет, не солгал.