То, что случилось летом

Петька снова похолодел и, против воли, подпрыгнул, едва осознал написанное. Он резко обернулся, но, разумеется, за спиной была всего лишь пустая улица Кирова, бегущая в сторону базарной площади. Выругавшись еще раз, мальчуган сгорбился и решительно зашагал прочь. Он решил на всякий случай осведомиться – не было ли каких галлюцинаций у кого-нибудь еще в поселке. Может быть, дело в каких-нибудь ядовитых испарениях, ползущих со свалки за околицей. Но все равно стало как-то зябко и неуютно: будто пустые глаза чудовищной горлицы заинтересованно следили за ним из каждой тени.

– Ну, сам понимаешь, официально взять тебя не смогу, – Эдуард Викторович, плотный и невысокий, был всего на голову выше нынешнего, подросшего Петьки. Оказалось, что он хорошо помнил рукастого Федора и уже был предупрежден о том, что сын этого работяги бродяжничает и может прийти за работой. Так что разговор был короткий, но с толикой сострадания и участия. Петька уже почти не удивлялся скорости, с которой в небольшом поселке разлетаются слухи. – Но, так и быть, можешь помогать чистить стойла. Лошадей не боишься?

Мальчишка зажал книгу о приключениях Лемюэля Гулливера подмышкой и принялся активно жестикулировать, подкрепляя свой ответ:

– Нет, вы что! Я их очень люблю, у них очень красивые глаза! И вообще! Если бы меня спросили, кто лучший друг человека, я бы сказал, что это конь!

Когда-то в детстве отец катал Петьку на лошади, в парке Краснодара. Они тогда поехали на выходные всей семьей погулять. Лошадь пахла сеном, теплой животной шерстью и, почему-то, прелым хлебом. По крайней мере, маленькому мальчику так показалось, когда его водрузили в седло. От седла, кстати, исходил аромат потертой кожи, а стремена были далеко-далеко. Хозяйка лошади удерживала Петю в седле.

– Не бойтесь, – говорила она, – Гектор у меня тихий, – и конь под мальчиком, тряхнув гривой, добродушно всхрапнул.

А потом ему дали яблоко и позволили покормить Гектора с рук. Лошадиная морда показалась Пете огромной, выпуклые глаза по цвету напоминали ракушки мидий, которых на берегу моря в их поселке было валом. Такие же черные, с фиолетовым подтоном. Мальчик был в неописуемом восторге, когда Гектор дохнул ему в лицо и защекотал нос ворсинками на губах. Хозяйка разрешила обнять коня за морду, и это было что-то невообразимое! С тех пор Петька очень любил лошадей.

Эдуард Викторович смотрел на мальчишку с сожалением, сочувствием. Сколько таких пацанят сбегают из дому каждое лето!.. он покачал головой и натужно усмехнулся.

– Что ж, вот и хорошо. Давай тогда уговоримся на сто рублей в день?

От таких цифр у Петьки глаза просто вылезли на лоб. Он представил, сколько всего можно будет купить на эти деньги! Книга выпала из-под руки и шлепнулась в пыль. Мальчишка не мог ничего сказать, только кивал и улыбался, как добродушная фигурка собаки на приборной панели автомобиля.

– Скоро приедет ишак, но пока конь у меня один, Сивка. Рабочая лошадка. Идем, познакомлю, – Эдуард Викторович наклонился и подал «Приключения Лемюэля Гулливера» пришибленному счастьем Петьке. Затем бизнесмен добродушно похлопал юного работника по плечу и направился в сторону лужка за поселком. Мальчишка поплелся следом, с обожанием глядя в лысеющий затылок благодетеля.

Разговор состоялся на подъезде к воротам особняка Эдуарда Викторовича, так что очень скоро они оказались на околичной дороге, которая огибала поселок кругом. Прошли чуть правее, в сторону моря. И тут Петька заметил огромного, сивого коня, пасущегося на привязи. Увидев людей, он поднял голову, навострил уши. Светлый хвост стегнул по крупу: даже издалека было видно, что вокруг животного вьются оводы.

Мужчина остановился и коротко свистнул, и конь пошел навстречу, потихоньку натягивая веревку. Он вышел на дорогу и приблизился к Эдуарду Викторовичу, склонив голову. Конь шумно дышал, бока поднимались и опускались: он обнюхал руки человека, его пузо, обтянутое футболкой, поднял нос и дохнул в круглое, улыбчивое лицо. А потом заинтересованно посмотрел на Петьку и потянулся к нему.

– Такой красивый… – мальчуган шагнул вперед. Сивка обнюхал и его, а потом заинтересованно попробовал на зуб светлые волосы. Петька хихикнул. Эдуард Викторович похлопал коня по мощной шее.

– Он, конечно, тяжеловоз, но для работ здесь сгодится. А потом, глядишь, можно будет запрячь в сани, как зима наступит… детишек катать.

Петька понял: этот бизнесмен тоже был мечтателем.

Три

Мальчишка зажил по-новому. Дни, раньше одинаковые, пустые, наполнились работой. Теперь он вставал, умывался, завтракал и шел убирать за Сивкой, помогать по перестройке конюшен. Петька чувствовал себя по-настоящему нужным, важным членом маленького трудового общества: дядя Вася, работящий мужик из соседнего поселка, ему очень нравился. Мальчишка рассказывал ему про отца, про то, как хочет поехать с ним в Краснодар, а он в ответ одобрительно хлопал Петьку по спине и говорил:

– Видно, что в батьку пошел!