То втык, то ВТЭК…

Идея — соль, в том спору нет,
Но я вопрос себе позволю:
Зачем нас потчует поэт
Подчас одной лишь голой солью?

Ни то ни сё

И то и сё в стихах поэта
Смущало членов редсовета.
Любовно выправили всё.
Теперь поэт — ни то ни сё.

По Станиславскому

«Театр начинается с вешалки!»
Гиперболы в этом — ни грамма:
Как только на сцене — комедия,
У вешалки — сущая драма!

Самое главное

Говорят, «рождён поэтом».
Может быть. Но суть не в этом.
Нам важнее знать одно:
Что поэтом рождено?

Цена дифирамбов

Восторги в адрес юбиляра
Порой звучат совсем не даром:
Они — как плата за билет,
Когда предвидится банкет!

Сатирическое фехтование

И впрямь сатира, как рапира.
Фиксатор боя — телефон.
Едва касаешься мундира,
Как начинается трезвон!

Награда сатирику

Медаль сатирику вручили.
Не понимаю, видит бог:
То ли медали уценили,
То ли сатирик вовсе плох?

При всём при том

Задают вопрос настырный:
Как творить по стойке «смирно»?
А никак нельзя творить.
Но нельзя и натворить!

Происшествие

Однажды два писателя
Приметили читателя
И в оба уха сразу
Давай читать рассказы.
Не выдержал читатель…
Прими его Создатель!

Двумя строчками

* * *

Писатель очень почитаемый,
Давно, однако, не читаемый.

* * *

Как ни менял он псевдонимы,
Читатель всё проходит мимо!

* * *

Выход книжки — радостный момент:
Слева — критик, справа — рецензент!

* * *

Всех, как ракетою глобальной,
Глушил он темой актуальной!

* * *

В литературе он — обуза.
Но что же делать — член Союза!

* * *

Безнадёжно болен был
Недержанием чернил.

О чувстве юмора

Говорят, чувство юмора — мера ума.
Если юмор вам чужд, то, возможно, вы серы.
Но не падайте духом: возможно весьма,
Что судьба вас умом наградила без меры.

Из книги «Пантеон курьёзов», 1979

Сатир

Музейный пол шлифуют ноги,
С годами вытерли тропу.
Но равнодушно смотрят боги
На разноликую толпу.

В глазах у Зевса отрешённость

И государственный масштаб…

Грудь Афродиты обнажённой

Вскормить младенца не смогла б
Внимает сладким звукам лиры
Сам лучезарный Аполлон…

И только острый взгляд сатира

Навстречу людям устремлён.
Да, у сатира нет фигуры,
Как у прекрасных, гладких див
(Стоят три мраморные дуры,
Его собой загородив!).

Его ценители ругают

За «негативный», желчный вид,
Мамаши им детей пугают…
А он хохочет без обид.

Когда его зовут уродцем,

Он ухмыляется хитро.
И потому лишь зло смеётся,
Что слишком верует в добро!

Греческие боги