Точка Немо

К восьми вечера на площадь начал стекаться народ. Контейнеры в три этажа располагались ступенями — так, чтобы могло разместиться максимальное количество зрителей. Кроме того, у боковых контейнеров обнаружились откидные стенки, которые стали частью трибуны. Люди грудились повсюду, а само поле, расчерченное вплавленным пластиком, охранялось вооруженными до зубов вояками. Рабочие устанавливали ворота в незаметные металлические колодцы. Затем посреди площади открыли люк, в который опустили насос, но Зилу подошел к рабочим, остановил их, и это означало только одно — перед матчем запланировано еще что-то. Народ на трибунах томился и ждал начала мероприятия. И вот наконец на пустую трибуну по отдельной лестнице стали подниматься привилегированные зрители: Мариэлла, Крюгер и другие главы кланов со «свитами», а также врачи и прочие граждане, причисленные к «верхушке» острова. Место за микрофоном на краю этой трибуны занял Франклин: «Матч скоро начнется! Поприветствуем Судью!» По площади пронеслись жидкие аплодисменты. По лестнице поднялся Судья, следом за ним — прислужники, а затем под конвоем завели Ди и Даниту и только за ними, на правах особых гостей, пустили остальных пассажиров «Линкольна» — отсутствовал только Альваро. А вот Орландо был — он появился неожиданно для большинства своих попутчиков, и его принялись обнимать, как члена семьи, наперебой спрашивая: как же он выжил, что произошло, где он теперь?

Франклин одобрительно прокомментировал воссоединение в микрофон: «Друзья, перед вами новички нашего острова, пассажиры „Линкольна“! Особо отметим двух прекрасных невест, Ди и Даниту!» Тут уже аплодисменты стали плотными, нарастающими, настоящими. Послышались свист и улюлюканье, и даже возгласы, обращенные к девушкам — все сплошь сексуального значения: «Какие буфера!», «Выходи за меня!», «Ох, я бы ей заправил».

— Слово Судье! — громогласно объявил Франклин и подал микрофон главе острова.

— Дорогие сограждане! К несчастью, наш сегодняшний праздник омрачен преступлением. Прошлой ночью солдат по фамилии Саттерли самовольно вошел в контейнер невест и хотел совершить над ними насилие! К счастью, его удалось быстро остановить. Но, как вы знаете, в подобных случаях суд не медлит. Решение вынесено однозначно — казнь. Прошу, выводите!

Саттерли с мешком на голове вывели на площадь. Его руки были связаны за спиной, и Фостер привязал к веревке еще одну, длинную. Двое солдат привязали к ногам Саттерли груз — специальный короб из пластика, утяжеленный внутри чем-то плотным. Судья махнул рукой. Саттерли сопротивлялся, но уже четверо солдат столкнули его в люк посреди площади, следом закинули груз. Толпа на стадионе с жадностью наблюдала казнь и заревела, как только тело камнем ушло под воду, а солдаты схватились за веревку. Фостер громко — так, что было слышно и без микрофона, отсчитал до ста восьмидесяти и поднял руку. Мертвеца вытащили на поверхность, сняли веревки и груз и поскорее унесли с площади.

— Еще пару минут! Как только рабочие заполнят площадь водой, мы начнем игру! — как ни в чем не бывало воскликнул Франклин.

Около люка уже шла работа: туда погрузили насос, и несколько рабочих принялись качать воду прямо на площадь. Только тут новичкам стало понятно, почему площадь была утоплена сантиметров на десять ниже относительно улиц.

— Они убили его? — тихо произнесла Ди. — Они убили его за кусок рыбы?

Орландо, воспользовавшись моментом, обратился к пассажирам «Линкольна»:

— Ребята, надо отсюда бежать.

На него воззрились два десятка глаз.

— Говорю, надо бежать. Это реально. Я знаю, что где-то на острове есть катера.

— Да, на базе, — тут же подтвердил Пун.

— Нам нужно продовольствие, катер, топливо и немного решимости! — воскликнул Орландо.

— Парень, погоди, давай позже об этом. Здесь небезопасно. Я работаю с Судьей, мы легко соберем все, что ты назвал, — остановил его Нейтан.

— А как мы увидимся? Здесь с работы не отпускают…

— Я могу ходить, где хочу и когда хочу. Найду тебя сам. И вас, понятно? А сейчас молчок, — отрезал Нейтан, — Иначе с нами будет, как с тем.

Ди тихонько плакала, приговаривая, что она не хочет тут оставаться. Чепмен попытался приобнять ее, но подскочил солдат, который следил за неприкосновенностью невест, и Чепмен сделал шаг в сторону.

Рабочие быстро наполнили площадь, собрались и ушли. Франклин объявил выход команд, и на поле вышли две команды по шесть игроков с каждой стороны. Мусорщики — в зеленой форме, военные — в черной. Вратари были в красном — отчего-то оба. Форма, как и все на острове, была сделана из пластика, но самой искусной выделки. Франклин, подле которого уже выстроили девушек, опять взял слово:

— Перед тем как начать матч, мы разыграем билет на бал! Но представим самих невест — вновь прибывшие Ди и Данита! И дочери острова — Роза, Ханна и Шанти! Прошу, Грателли!

Грателли с важным видом выступил вперед, достал штуковину наподобие огромного велосипедного замка, где три ряда цифр были нанизаны на пальцы с шарнирами, и раскрутил их. Франклин присмотрелся.