Токей Ито

– Когда? Этого и я не знаю, – вполголоса произнес Шеф-де-Лу. – Но я знаю одно: стоит только Токей Ито изгнать одного бледнолицего, как вместо него тотчас же явится другой; иначе и быть не может, ведь число бледнолицых бесконечно, и всякая борьба с ними безнадежна, даже для столь великого вождя, как Токей Ито. Длинных Ножей не победить даже могущественному волшебству Татанки-Йотанки. Хавандшита ошибается, и его духи обманывают его. Дакота не победят в этой войне. Так почему тогда Токей Ито продолжает воевать, а не посоветует заключить с бледнолицыми мир?

Военный вождь посмотрел на делавара. Казалось, он хочет завершить разговор вот так, одним безмолвным взглядом, но потом он все-таки решил ответить.

– Я повинуюсь мужам Совета и поеду в форт на переговоры с Джекманом. Чего еще ты ждешь от меня? И почему сам ты, Шеф-де-Лу, сражаешься на стороне людей, которые раз за разом прогоняли твое племя с его законных земель, угнетали и притесняли? Или тебе так хочется то и дело брать в руки ружье и нажимать на курок? Или ты так стремишься поработить свободных дакота, подобно тому, как однажды были порабощены свободные делавары?

Последний вопрос он задал без всякой насмешки, но совершенно серьезно, испытующе глядя на собеседника.

– Борьба – единственный способ обрести свободу, – признался делавар дакота и самому себе.

– Дакота тоже принимают в свое племя храбрых воинов, видя в них братьев по оружию. Для дакота борьба – тоже последний способ обрести свободу. Еще никогда не был воин-дакота рабом, – так неужели теперь мы станем рабами бледнолицых? Если бы Шеф-де-Лу присоединился к нам, ему бы не пришлось нам служить. Он стал бы нашим братом.

Делавар прикрыл глаза:

– Я принес клятву верности Сэмюэлю Смиту.

При этих словах лицо Токей Ито окаменело. Разговор был окончен.

Токей Ито принялся вычерпывать ложкой пеммикан из миски. После долгого молчания Шеф-де-Лу вернулся к первой вести, принесенной дакота:

– Теперь у вождя Токей Ито больше мацавакенов, чем воинов, это принесет ему новую славу. Семьдесят ружей отнял он у нас, еще несколько – у белых охотников, а сколько еще привезет ему Монито, таинственный торговец оружием?

– Монито, – повторил вождь, ничем не выдавая своего удивления от того, что Шеф-де-Лу знал о предстоящем приезде контрабандиста. – Наши глаза увидят Монито, он придет в этот вигвам. А что думает об этом Шеф-де-Лу? Будет ли хранить молчание его язык?

Делавар прекрасно понял вопрос дакота. Шеф-де-Лу служил бледнолицым. Токей Ито, возможно, намеревался купить у себя в вигваме весьма крупную партию контрабандного оружия, а об этом, конечно, не должны были узнать его враги.

– Язык Шеф-де-Лу будет хранить молчание обо всем, что говорилось или будет говориться в этом вигваме. Тобиас и Шеф-де-Лу – два разных человека. Они даже не разговаривают друг с другом.

– Хорошо, тогда Шеф-де-Лу может увидеть Монито в моем вигваме.

У входа в шатер появился Четансапа.

– Вернулся наш разведчик Татокано, – доложил он. – Токей Ито будет говорить с ним? У него есть вести о Монито!

Вождь выразил свое согласие, и Черный Сокол снова исчез. Вскоре после этого пришел юноша.

– Монито может приехать в наш лагерь завтра ночью, – сообщил он. – С ним пятнадцать человек и тридцать мулов. Он высокого роста, лицо его скрывает кожа с двумя прорезями для глаз, сквозь которые он глядит на мир. Один из его людей, человек очень маленького роста, в сопровождении второго поскакал вперед, чтобы как можно быстрее доехать до наших вигвамов. Этот маленький человек и его спутник прибудут к нам уже сегодня ночью.

– Как только гонцы Монито прискачут в лагерь, приведите их ко мне. Чужаки не должны заметить, что в наших вигвамах так мало воинов. Они еще не знают вас в лицо, поэтому пусть все показываются у меня почаще, чтобы их обмануть.

Юноша-разведчик удалился, чтобы передать приказы вождя.

Токей Ито остался сидеть у огня в ожидании объявленных гостей. Уинона уже готовила новую трапезу.

Шеф-де-Лу вполглаза дремал у себя на ложе, размышляя об известиях, которые принес разведчик, и развлекался, снова обводя глазами трофеи вождя, висящие на жердях вигвама. Особенно привлекала внимание делавара, превыше всего ценившего охоту, шкура гризли.

Токей Ито заметил, что гость не может оторвать взгляд от этой добычи.

– Этот медведь наверняка был огромным зверем, мне такие никогда не встречались! – объявил делавар, выходя из задумчивости.

– Самый крупный из всех, что приходилось видеть! – подтвердил вождь. – Когда он вторгся к нам в деревню, я был мальчиком. Это произошло двенадцать зим тому назад. Маттотаупа прикончил его. Он был лучшим охотником, равных которому не знал мир.

– Кроме Токей Ито, одного из вождей племени дакота!

Вождь как-то странно улыбнулся.

– Не знаю. Я еще не задушил гризли голыми руками.

– Задушил?

– Да, задушил, – повторил вождь и, казалось, и сам не мог решить, продолжать ли ему.

Шеф-де-Лу не осмелился просить его об этом, но поднял голову и пристально посмотрел на дакота, сидящего у очага.