Толедские виллы

— Очень обидно, — ответила она, — что вы считаете меня столь легкомысленной. Мне любить кого-то из вашей страны, кроме вас? Избави меня бог от таких странных желаний! Уверяю вас, Просперо придется сетовать на того чужестранца не больше, чем на вас. Ну разве не могу я предупредить его о какой-то опасности, о которой он, человек нездешний, не догадывается и как чужеземец может пострадать?

— Что ж, сеньора, это возможно, — сказал он, — ибо за пределами родины, во всех чужих краях, где нас мало знают, нас ненавидят. И ежели вы говорите правду, я готов служить вам посланником.

— Тогда подождите здесь, — сказала она, — я должна только написать адрес на конверте, который вы ему свезете.

С этими словами Кассандра ушла к себе, а дон Хуан стал ждать, ломая голову, кто бы мог быть этот испанец, которого Знает Кассандра, а он, живя в том же доме, никогда не видел, и какое предупреждение может содержаться в ее письме. Теряясь в догадках, дон Хуан дождался, пока хитрая девица вышла к нему с письмом в руке и сказала:

— В одной из гостиниц того городка, что я назвала, должен проживать дон Габриэль Ласо де ла Вега, к нему я вас и посылаю. Поручение это нетрудное, разве что придется поискать адресата. Но непременно устройте так, чтобы никто вас в тот город не сопровождал.

— Я вам это пообещал, сеньора, — ответил он, — и все исполню, хотя бы мне пришлось покинуть товарищей на охоте в окрестных лесах.

— Возможно, впрочем, что меня опередили, — сказала она, — что кто-то успел его известить, и он, получив такое сообщение, уехал. Тогда, ежели вы его не найдете, вскройте конверт, там, внутри, есть другой с именем другого человека, которому надо будет отдать письмо. Что до этого адресата, уверяю вас, вы отыщете его сразу же, как только увидите его имя.

Слова эти повергли дона Хуана в еще большее смущение, чем прежние. Он попросил объясниться более понятно, а девушка ответила:

— Весь смысл этой тайны, дон Хасинто, состоит в том, чтобы вы ее не знали, пока завершение не откроет вам все. Окажите милость исполнить мое поручение без всяких вопросов; поверьте, это делается для пользы некоей особы, которой вы более всего обязаны, и еще сегодня само это письмо разрешит ваши недоумения.

С тем дон Хуан и ушел. Друзья-охотники торопили, и пришлось ему отказаться от попыток узнать тайну, пока встреча с таинственным испанцем не объяснит то, что разум его не мог постигнуть. Из Неаполя выехали часов в девять утра — стояли последние дни зимы, холод помешал выбраться пораньше. Имея любезным и приятным спутником утреннее солнце, охотники, радуясь ему и развлекая себя веселой юношеской беседой, незаметно подъехали к окрестностям Аверсы. Забравшись в глубь украшающего этот город леса, живописного и обильного дичью, они приступили к благородной потехе, наказав слугам приготовить в ближней вилле, принадлежавшей одному из их компании, постели и ужин. Дон Хуан улучил минуту, когда друзья увлеклись преследованием оленя, и, покинув их, рысью погнал коня к городу. В один миг он уже был в Аверсе, спешился у первой попавшейся гостиницы и, исполняя поручение, стал спрашивать про дона Габриэля Ласо де ла Вега, затем объехал все остальные гостиницы, которые вызвался ему указать слуга из первой, но выяснилось, что даже имени такого никто в городе не слыхал. Уже подозревая какую-то хитрую проделку, дон Хуан вернулся в гостиницу, откуда начал объезд, сорвал, как было велено, личину с письма и увидел на внутреннем конверте следующий адрес: «Дону Хасинто де Карденас, в Аверсе». В полном смятении он вскрыл этот конверт и стал читать.