Только сегодня

«Худший день в моей жизни, – написала я Генри в сообщении. – Не могу дождаться, когда наконец выпью».

Когда небо на западе стало персиковым, а на востоке кобальтовым, я повела детей домой, чтобы успеть накормить их ужином до прихода отца. По пятницам Раф приходил домой раньше, и это означало, что игры и ужин оставались за мной, а он брал на себя вечернюю часть – ванна, укладывание, сказка на ночь. Призрак увиденного не покидал мою память, он так и висел у кухонного стола, не позволяя подойти к ящику со столовыми приборами. Пришлось обойти это место стороной и воспользоваться вилками с сушилки, чтобы дети могли съесть свои порции лосося с горошком.

– Няня Джо? – позвал Джем, сложив свои крошечные ручонки домиком. – Я наелся.

– Доешь горошек.

– Я не могу! – закричал он, схватившись за живот.

– Давай, еще три ложечки, и дело сделано.

– А я уже доела, – похвасталась Клара.

– Вот, отличная работа, милая.

Джем тяжело вздохнул и отправил в рот остатки горошка. Спешно прожевав и проглотив горошек, он гордо выпятил грудь и спросил:

– Что на десерт?

В холодильнике осталось три фруктовых йогурта. Клара выбрала клубнику, Джем – малину, мне достался абрикос. Заслышав, как Раф ключом открывает дверной замок, я постаралась взять себя в руки, но, повинуясь инстинктивному импульсу, бросилась щекотать сидящего рядом Джема. Подняв тем самым шквал визга и хохота, я надеялась, что под его прикрытием смогу протянуть следующие пять минут приветствий и любезностей.

– Эй, ребята! – позвал Раф, закатывая велосипед в коридор, его очки слегка съехали набок.

– Привет, пап, – промурлыкала Клара, уткнувшись в свой йогурт.

– Привет, папа! – эхом отозвался Джем.

Дети не соскочили со своих мест. Нет, они любили своего отца – это было видно по тому, с какой гордостью они называли его антильским словом «папа», которому Раф их научил. Любовь светилась в их глазах, когда они приходили в восторг от какого-нибудь дурацкого фокуса, придуманного для них отцом. Ее нельзя было не слышать во взрывах смеха, когда он хватал одного из них за запястье и лодыжку и начинал кружить с такой легкостью, будто кружит куклу. Однако, может, просто в силу возраста или какого-то фундаментального различия между родителями мужского и женского пола, разница между тем, как они встречали возвращение домой Рафа и Терри, была очевидна и вызывала обиду за отца. Чтобы поприветствовать мать, они срывались даже из самого дальнего угла дома и устремлялись к входной двери, набрасываясь на нее, как стервятники, жаждущие поглотить свою добычу. В те же вечера, когда отец приходил домой первым, они редко отрывались от своих занятий, а иногда даже выражали разочарование тем, что эта была не Терри. Я наблюдала, как он старается справиться с этим, иногда скрываясь за насмешкой – «Боже, спасибо, ребята, за такой теплый прием!» – а порой и с откровенной обидой – «Эй, как вы думаете, что я чувствую, когда вы не подходите, чтобы поздороваться?».

Будучи третьей стороной, я поначалу не знала, как мне вести себя в такой ситуации. Но по мере того, как время шло и мы все больше сближались, я стала ощущать себя вправе попытаться играть свою небольшую роль в деле эмоционального воспитания детей. И начала интриговать за главу семьи. Обычно втайне: «У папы сегодня нелегкий день, наверное, его нужно будет крепко обнять, когда он вернется!» Но случалось и открыто: «Ребята! Папа пришел! Идем здороваться!»

Сегодня я едва могла смотреть на него. Встав из-за стола, я слегка смутилась тем, что поглощаю йогурт «без кусочков!», который он купил для своих детей.

– Привет, Раф! – бросила я в его сторону и поспешила заняться посудомоечной машиной.

Он прошел на кухню. День был жаркий, и под мышками у него расплылись темные пятна пота.

– Привет, корнишончики мои! – Он расцеловал Клару и Джема. – Как ваш день прошел? – спросил он меня, его улыбающееся лицо сияло.

Я оторвала взгляд от циферблата машины – он стоял в нескольких сантиметрах от места преступления.

– А, отлично! Была такая чудесная и теплая погода, мы хорошо провели время на детской площадке, правда, ребята?

– Няня Джо угостила нас всякими сладостями! – выпалил Джем.

– Ну, сегодня же пятница, – нервно рассмеялась я. – Но мы разделили их на всех ребят на площадке, правда же?

– Надеюсь, ужин ты все же весь съел? – спросил Раф, приложив ладонь к щечке Джема.

– Мы ели лосось с горошком, – пояснила Клара.

– У, пальчики оближешь! – сказал Раф. – Да, Джони, тебе удалось отдать разрешение на плавание?

– Да, мы вручили его мисс Келли, скажи? – радостно обратилась я к Кларе, понимая, что веду разговор через детей.

– Планируете что-нибудь интересное на выходные? – спросила я Рафа и заставила себя взглянуть ему в глаза.

– Вообще-то да! У нас годовщина! Так что мы идем в театр, а потом поужинаем в каком-нибудь умопомрачительно дорогом заведении, которое отыскала Терри.

– О, как мило, – сказала я. – Извините, не знала. С годовщиной!

– Спасибо! Двенадцать лет. Начинаешь чувствовать себя старым.