Стихи 8—10.
Племя язычников было не на пути, а на распутьях. Но, спрашивается, каким образом среди них, бывших вне [водительства Закона], между злыми находятся и добрые? Полнее относительно этого места рассуждает [Павел] апостол в Послании к Римлянам (Рим. 2:14), говоря, что язычники, по природе исполнявшие дела Закона, будут судьями иудеев, которые не исполняли написанного Закона. Но и среди самих язычников есть бесконечное различие, так как мы знаем, что одни были склонны к порокам и устремлялись к злу, а другие по чистоте нравов своих были преданы добродетели.
Стихи 11–12.
Царскую трапезу наполнили те, которые были приглашены из-под оград, с перекрестков, с улиц и различных мест. Но потом, когда вошел царь, чтобы увидеть возлежащих на пире своем (то есть успокоившихся на своей видимой вере (in sua quasi fide), подобно тому как в День Суда Он посетит пиршествующих и рассудит о заслугах каждого), то нашел человека, который не был одет в брачное одеяние. Под этим одним человеком нужно понимать всех тех, которые связаны между собой злобой, как союзники. А брачная одежда — это заповеди Божии, а также и дела, исполняемые согласно Закону и Евангелию и составляющие одеяние нового человека. Итак, кто во время Суда будет найден имеющим имя христианина, но не имеющим одеяния брачного, то есть одежды сверхнебесного (supercoelestis) [небесного — coelestis] человека, а имеющим одежду запятнанную, то есть броню ветхого человека, тот тотчас же получает наставление, и ему говорится:
Стих 13.
Связанные руки и ноги, плач очей и скрежет зубов ты понимай в смысле доказательства истины воскресения или, может быть, и так, что руки и ноги связываются ему для того, чтобы они перестали делать зло и устремляться к пролитию крови. А в плаче очей и скрежете зубов образно через телесные члены показывается величина мучений.
Стих 14.
Стих 15.