Толмач

Где-то с конца семидесятых, поэты уже перестали (не по своей, конечно, воле) выступать в больших аудиториях, типа Политехнического института, Ленинской аудитории на журфаке МГУ, а то и на стадионе. Но тяга к поэзии еще оставалась в советском обществе, несравненно больше, чем в нынешние времена. Поэтов стали приглашать в заводские клубы, актовые залы учебных вузов или НИИ, библиотеки. Набивалось множество народа и пришлого, и местного, то есть, работников данного предприятия или организации. Я с радостью и благодарностью приняла приглашение моего брата на вечер Беллы Ахмадулиной у них в НИИ. Выступление было назначено на час раньше окончания рабочего дня. Некоторые под этим предлогом отвалили домой. В зале остались истинные любители поэзии Беллы Ахатовны, я среди них. Конечно, были и случайные люди, к примеру, мой брат и его друзья-коллеги. Они намечали после пищи духовной, отправиться в ближайшее питейное заведение и вкусить леща с пивом, пригласили меня составить им компанию. Технари обещали быть смирными и смиренными, послушно досидеть до конца выступления. Но им не пришлось терпеть и скучать. Все слушатели в этом небольшом зале сразу попали во власть того волшебного голоса Ахмадулиной, который проникает вглубь души и сознания, который поразил меня давно и навсегда, с первого слушания ее стихов в Политехническом. И на этот раз зал оказался завороженный голосом Поэта. Белла читала стихи без перерыва в течение часа, потом еще почти столько же по просьбе присутствующих. Когда она закончила выступление, член местной профорганизации преподнес ей традиционный букет цветов. Я подошла к сцене, стояла и смотрела на уставшее, но по-прежнему прекрасное лицо, в воздухе медленно и нехотя угасало эхо ее мистического голоса. Белла Ахмадулина, моя любовь, мой кумир была так близко. Я не могла уйти просто так, я должна была что-нибудь подарить ей, хоть малость, за то огромное счастье, что она дала лично мне. Но у меня с собой ничего не было достойного, кроме маленького бразильского образка с Мадонной. И я без колебаний срываю цепочку с ладанкой, беру клочок бумаги, пишу слова благодарности, просьбу о встрече и номер своего телефона. Я тогда сочиняла стихи и надеялась получить возможность показать их ей. Вот какие у меня были нескромные желания и глупые амбиции. Брат, заметив мой порыв, пытается удержать меня, уговаривает не делать этого, чуть ли не заламывает руки, шипит что-то на ухо. Я знаю, что это совсем не потому, что ему жалко золотой образок. Душит его совсем не «жаба», а стыд за меня, за мою прилюдную импульсивность. Так было и в детстве, так было и в тот вечер тоже. Мы почти ругаемся, я отбиваюсь, он обзывает меня гоголевским почтмейстером, то есть, наивной до глупости и просто дурой. А в это время Белла покидает сцену. Я вырываюсь из нехилых рук братана и бегу к двери, за которой скрылась Белла. Но мой стремительный бег прерывает крепкий молодой парень. Он стоит между мной и заветной дверью. Не знаю, кто он. Вроде такой распространенной сейчас службы, как личный телохранитель, тогда еще не было. Я лепечу что-то о своем впечатлении, о своих чувствах, о своем желании передать вот эту записку. Парень милостиво соглашается. Я, окрыленная, возвращаюсь. Брат со своими корешами в нетерпении идти пить пиво. Я отказываюсь, объясняя им, что мне срочно надо домой, так как мне может позвонить Белла Ахмадуллина, и я буду ждать вызова. Брат мой не ленился, звонил из бара и, хохотнув, спрашивал, позвонила ли мне Белла. В тоне вопроса была явная издевка и сарказм. Я прождала до глубокой ночи. Конечно, никакого звонка не случилось. Вероятней всего, парень, получив мою записку, вообще и не думал передавать ее, наверное, выбросил, даже не заметив, что там завернут бразильский золотой образок с Богоматерью. Не менее вероятно и то, что вообще, получая записки с просьбой о встрече от какой-то очередной неадекватной, мягко говоря, поклонницы, Белла никогда не отвечала. И правильно делала, кстати. А в нашей семье, охочей всегда поерничать, так и застрял вопрос, который с тех пор задается при определенных обстоятельствах: «Ты дома? Не придешь в гости? Не можешь? А, понятно, все вызова ждешь».

17. Сборник стихов и вред курения