Толсты́е: безвестные и знаменитые

Глава 6. Трудно быть Львом

Нет сомнений, что четвёртый сын Льва Николаевича, родившийся в 1869 году, был назван в честь отца, к тому времени прославившегося в качестве создателя эпопеи «Война и мир». Вероятно, по замыслу главы семейства Лев Львович должен был продолжить его дело, но вот минуло почти сорок лет, и Лев Николаевич делает такую запись в дневнике:

«Удивительное и жалостливое дело – он страдает завистью ко мне, переходящей в ненависть».

Что же случилось? Почему же «проект» не удался? И почему в книге «Правда об отце и его жизни», изданной в 1923 году, Лев Львович написал:

«Никто не сделал более разрушительной работы ни в одной стране, чем Толстой. <…> Последствия этого влияния были прежде всего достойны сожаления, а кроме того и неудачны».

Понятно, что со своим «учением» Лев Николаевич полез в такие дебри философии и политологии, которые оказались ему не по плечу. Талантливый литератор был не готов к работе, которая предполагает не только глубокие знания, но и аналитический ум, «закалённый» в спорах с оппонентами. Толстой неплохо разбирался в психологии людей – по крайней мере, тех, что стали героями его романов, однако не преуспел в воспитании своих детей. Так можно ли было надеяться на то, что его идеи помогут совершенствованию человеческой природы? Святая обязанность писателя – нести людям разумное и доброе, побуждая их подражать полюбившимся героям. А философия и публицистика – это совсем другое. Уж столько было копий сломано на пути улучшения человеческого общества, но воз поныне там, несмотря на некоторые достижения, прежде всего, в материальной сфере.

Итак, Лев Львович был в какой-то мере прав, но вот вопрос – откуда взялась у него эта чёрная зависть? Логичнее было бы радоваться успехам своего отца, благодарить его за то, что обеспечил семье материальное благополучие, а детям – возможность получить хорошее образование, хотя большинство из них предпочли учиться дома, полагая, что помещику все эти университетские премудрости вовсе ни к чему. Достаточно сказать, что только старший из его сыновей, Сергей, сумел закончить университет.

Впрочем, Лев Николаевич и не настаивал – с университетом и у него в молодые годы возникло взаимное «недопонимание». Вот и Лев Львович университетам был не рад – с причиной этой неприязни, а также с особенностями этого трудного характера придётся разбираться.

Павел Басинский, автор книги «Лев в тени Льва: история любви и ненависти», полагает, что родители совершили ошибку, назвав сына именем знаменитого отца:

«Имя Лев станет тяжёлым наказанием для мальчика, поводом для насмешек ("Как тебя зовут? Ты – Лев Толстой?!") и причиной неисцелимой рефлексии по этому поводу».

Вообще-то, в некоторых русских семьях с давних пор существовала традиция – старшему сыну давали имя отца. Бывало, что сыну тайного советника, церемониймейстера императорского двора за всю свою жизнь так и не удавалось повторить успех своего родителя. Однако зачем же рефлексировать по столь незначительному поводу? Ну пусть всего лишь генерал или действительный статский советник – есть же, чем гордиться. Да и Александр Дюма-сын вроде бы не особенно переживал, хотя, безусловно, завидовал славе своего отца и даже как-то посетовал на то, что любовницы считают его лишь бледной тенью создателя «Трёх мушкетёров», «Королевы Марго» и «Графа Монте-Кристо».

Конечно, следует признать, что знаменитая фамилия обязывает и эта ноша может оказаться непосильной, но в то же время принадлежность к знатному роду, к семье известного писателя даёт немалые преимущества, и надо лишь умело ими пользоваться. Но вот беда – Басинский пишет, что Лев Львович заболел какой-то «неизвестной разрушительной болезнью». С чего бы это? И о какой болезни идёт речь?

Для того, чтобы решить эту загадку, следует учесть, что ещё во время недолго пребывания в гимназии Лёва начал курить, увлекался игрой на скачках. В Ясной поляне его тщательно оберегали от соблазнов взрослой жизни, но, оказавшись без присмотра, благовоспитанный юноша подвергся тлетворному влиянию. По сути, Лев Львович кое в чём повторил ошибки своего отца – во время учёбы в Казанском университете Лев Николаевич пустился во все тяжкие. Впрочем, у юного Лёвы всё ещё было впереди. Учился он плохо, и родители вскоре забрали его из гимназии.

Вот что Софья Андреевна написала в книге «Моя жизнь»:

«После того, как Лев Николаевич взял Лёву из гимназии домой, он пошел к Грингмуту, директору Лицея Цесаревича Николая, и просил его рекомендовать хорошего учителя Лёве и следить за его образованием. Сам Лев Николаевич хотел наблюдать за учением Лёвы и делать ему время от времени экзамены. Грингмут прислал учителя, глупого франта, бывшего лицеиста, который учил очень дурно и больше рассказывал Лёве о своих похождениях».