Том 1. Долгое ожидание

И с этими словами он так резко выбросил вперед правую руку, что я едва успел поднырнуть под нее, чтобы он не разбил мне голову. Вывернувшись, я схватил его одной рукой за горло, а другую с размаху погрузил ему в живот, одновременно изо всех сил шарахнув его о стенку. Он обмяк у меня в руках, тогда я отбросил его на середину зала. С минуту он лежал, глядя в потолок остекленевшими глазами и силясь сдержать рвоту. Но я не собирался церемониться. Если он на это рассчитывал — тем хуже для него. Я собрался одним пинком выбить его треклятые лошадиные зубы, как вдруг он повернул ко мне лицо и широко улыбнулся. Честное слово, он улыбался, словно ему было жутко весело. Рот у него был весь в крови, а он улыбался широкой человеческой улыбкой. Тогда я протянул руку и помог ему подняться. Подождав, пока он придет в себя, я спросил:

— Вы что, спятили? Какого черта вы набросились на меня?

— Сами виноваты, — ответил он и снова улыбнулся. — Настоящий Макбрайд никогда не дал бы мне сдачи. Он был желторотый, как и все бывшие вояки, и до ужаса боялся драк. Ну а с вами все в порядке, Уилсон, вы — о’кей.

— Макбрайд! Джонни Макбрайд, запомните, ладно?

— Хорошо, Джонни.

— И больше никогда не обманывайтесь, что я желторотый.

— Я-то не стану, но знаю многих, кто думает именно так.

— Они будут весьма удивлены.

— Да, — ответил Логан и снова широко улыбнулся.

5

Мне пришлось усадить Логана в шевроле и угостить сигаретой, прежде чем он пришел в себя настолько, что мог ехать в город. Время от времени он мотал головой, чтобы в мозгах у него прояснилось. Локти были ободраны, ведь он на них проехался по полу. Но зла на меня он не держал.

Нажимая на стартер, он спросил:

— Где вы научились так драться? И откуда такая силища?

— Наверное, это результат тяжелой физической работы, так мне кажется.

— Подумайте, может, раньше вы были профессиональным боксером?

Я нахмурился и покачал головой.

— Если и был когда, то не помню.

— Вы не любитель в этом деле, малыш, факт. Что если я покопаюсь, поразнюхаю кое-что, может, и выясню? Вдруг удастся узнать что-то о вашем прошлом.

— Да ради бога, приятель! Я сам пытался, но не слишком преуспел.

— Но вам может не понравиться то, что я раскопаю.

— Возможно, только это все равно будет лучше, чем полное неведение. Иногда я сам замечаю за собой такое, о чем не знаю, откуда оно могло взяться. Тогда я просто теряюсь. Я умею делать такие вещи, о которых и не подозревал раньше. По крайней мере, руки действуют сами, без всяких усилий с моей стороны. Например, я орудую железным прутом не хуже, чем ножом или вилкой, и мне известно, как убить человека, не тратя особых усилий. Однажды выяснилось, что умею открывать замки куском проволоки, словно ключохМ. Никто не учил, как обращаться с нитроглицерином, а я умею. Ребята не раз смеялись надо мной, дразнили взломщиком, потому что однажды ради забавы за четыре минуты вскрыл старый сейф с помощью куска мыла. — Я бросил взгляд на Логана и ухмыльнулся. — Может, вам что-то удастся сделать с этим. Может, меня разыскивают за кражу со взломом.

— А что, если именно так?

Я протянул ему руки, где не было кончиков пальцев.

— Линдсей говорит, что отпечатки все равно можно выявить.

Он пожал плечами, но ничего не ответил.

— Думаете, я не пытался выяснить, кто я такой. Обращался и в армию, и во флот, и в бюро ветеранов войны. К доброй дюжине врачей и всяких специалистов, надеясь, что восстановят хоть намек на память или какой-нибудь отпечаток восстановят. Все безрезультатно.

Логан кивнул:

— Я все-таки попытаюсь. Если получится, сразу дам знать. А что вы намерены предпринять сейчас?

— Отыскать ту самую Веру, о которой вы говорили.

Его лицо стало жестким:

— Зачем она вам?

— Да ведь она ключ ко всему. Я же процитировал письмо Джонни: у него отняли все, а она смеялась над этим, поскольку сама была причастна к делу.

— Проклятие! — руки его судорожно вцепились в руль. — Не сваливайте все на нее. Вы ведь не уверены на сто процентов, что она виновата, не так ли?

— Все еще любите ее?

— Нет. — Он искоса взглянул на меня. — Но когда-то любил. В том-то все и дело.

— Насколько хорошо вы ее знаете?

— Достаточно хорошо и достаточно долго, чтобы верить— она не может быть предательницей.

— Логан. — сказал я. — За те немногие годы, которые хранятся в моей памяти, я пришел к выводу, что ни один мужчина ни черта но смыслит в женщинах, а тем более в той, которую любит.

Я снова закурил.

— В вашей редакции хранятся какие-либо фотографии, связанные с этим делом?

— Кое-что есть, а что?

— Может, есть фотографии комнаты, в которой убили Минноу?

— Возможно.

— Давайте поедем, посмотрим?

Он молча взглянул на меня и прибавил газу.

Я остался в машине перед зданием «Линкасл Ньюс», а он поднялся вверх. Через десять минут он вернулся с конвертом и протянул его мне.