Том 1. Долгое ожидание

— А что еще ты о нем знаешь?.

— Много лет назад он оставил все дела Беннету и уехал из города.

— Куда?

— Неизвестно. Вроде первые годы был в Чикаго, а потом как в воду канул. У нас о нем почти забыли, заговорили только после убийстве! Беннета. По завещанию ему переходит все имущество Беннета и, главное, бизнес… Вот так. А теперь этот Дип вернулся, и никто не знает откуда.

— Ну и что?

— Я тоже считаю, что это не имеет значения. Все равно его прикончат. Только его прошлым у нас очень интересуются, но узнать ничего не удается, и это всех удивляет. Известно только, что он крупный делец и ворочает где-то большими делами. Вряд ли только законными. — Ее рот скривился в усмешке. — Если Дип вернулся, здешняя банда им займется вплотную.

— А именно?

— Банда попытается сперва выяснить, действительно ли Дип стал большим человеком.

— А дальше?

— Если да, то рядовые гангстеры его признают, а боссы— шлепнут. А если он мелкая сошка, то рядовые его не примут, а боссы ототрут на задний план и, по всей вероятности, тоже пристрелят.

— А почему бы не прикончить его сразу?

Она вновь презрительно скривила губы.

— Какой ты непонятливый!.. Повторяю, неизвестно.

какая за ним сила. А вдруг он прибыл не один, а с бандой головорезов?

— Ну, нет. Это нереально, милая, — заметил я.

После минутного раздумья она сказала:

— Пожалуй, ты прав. Но главное, почему боссы хотят Дипа уничтожить, вот в чем: они не знают, что у него на уме. Может, он явился отомстить за Беннета.

— Так уже правдоподобнее.

— Вот-вот! Тогда — берегись. Из-за этой их кровавой клятвы Дип с ходу начнет косить всех, кого заподозрит в убийстве Беннета. Верно?

— Не исключено.

— Этого они и боятся. Неизвестности, словом. Дип сейчас для всех… как это называется…

— Загадка.

— Вот именно. — Она взглянула на Джоко, сидевшего за стойкой, и пьяно хихикнула. — Взгляпи-ка на него. Уткнулся носом в бумаги и ничего не хочет ни видеть, ни слышать. Особенно про то, о чем мы болтаем. Верно, Джоко?

Тот оставил ее вопрос без внимания.

— Что ж, — продолжала она, — пускай все эти бандиты передерутся и поскорее перестреляют друг друга. Я была очень рада, когда Беннет получил давно заслуженную пулю, и только порадуюсь, когда остальных постигнет та же участь… И не важно, кто из них будет первым, а кто последним. А когда и этот негодяй Дип будет валяться где-нибудь в канаве с парой унций свинца в бандитской голове, я с величайшим наслаждением подойду и плюну в него, как я плюнула в убитого Беннета. И не я одна тогде! порадуюсь. Собаке — собачья смерть.

— Слушай, девочка, — сказал я спокойно, — по-моему, ты слишком завелась.

— Я тебе не «девочка», черт возьми! Так меня называл этот гад Беннет. Не смей меня так звать!

— Я всегда буду называть тебя так, девочка!

— А кто ты, собственно, такой?

— Дип, — сказал я. — Зови меня Дип.

Джоко еще глубже уткнулся в бумаги, но явно их не читал. Мышцы его лица напряглись, и он несколько раз облизнул губы. Я осушил свой стакан, поставил его на стол и взглянул на девицу. Она сидела неподвижно, опустив руки и склонив голову. Щеки ее побледнели, на шее явственно пульсировала жилка.

— Как твоя фамилия, Тилли?

— Ли, — шепотом отозвалась она.

— Живешь рядом?

— Да… В сто тридцатом. За Брэнхенским рынком. Слушай, я… я тут наговорила…

— Ладно, Тилли, все в порядке.

У нее задрожал подбородок.

— Иногда я… я болтаю глупости.

— Верно.

— То. что я сказала…

Она вздохнула и закусила губу.

— О гангстерах? Что я бандит? И подонок?.. И что собаке — собачья смерть? Но ты говорила то, ч го думала, не так ли?

Вдруг она вскинула голову. Страха как не бывало; твердым голосом она произнесла:

— Я сказала то, что думала.

Джоко за стойкой испуганно втянул голову в плечи.

Я усмехнулся и заметил:

— Вот это верно. Ты была искренна.

Несколько секунд Тилли изучала мое лицо, затем, видно, придя к какому-то заключению, взяла свой стакан, допила до дна и заговорила жестким, уверенным тоном:

— Ты не Дип. Для Дипа ты слишком вежливый. Настоящий Дип избил бы меня за мою трепотню. Дип не выносит баб, которые слишком много знают и болтают о нем. — Она перевела дыхание и добавила вызывающе: — А знаю я даже больше того, что наболтала, приятель. И если сочту нужным, то расскажу остальное. И тогда начнутся настоящие неприятности.

— Верю. Тогда кое-что предстанет в совершенно новом свете, правда?

— Точно, приятель. — Ее рот растянулся в кривую усмешку. — Будь ты Дипом, у тебя под левой рукой днем и ночью болтался бы револьвер, на случай, если понадобится кого-то прихлопнуть. Дипа так и звали — «мальчик с пушкой»… Он постоянно таскал с собой револьвер, не опасаясь, что фараоны могут его засечь. Ты — Дип?.. Потеха! Ха-ха!..

Я пошарил в кармане, вытащил бумажник, бросил не стойку доллар и обернулся. Глаза Тилли были широко раскрыты и полны ужаса. Она не могла оторвать взгляд от полы моего пиджака, за которой успела заметить револьвер тридцать восьмого калибра…

2