Том 1. Стихотворения

В памяти современников запечатлелось эффектное появление осенью 1826 г. только что возвратившегося из ссылки Пушкина на одном из этих гуляний, где «толпы народа ходили за славным певцом Эльбруса и Бахчисарая, при восклицаниях с разных сторон: „укажите, укажите нам его“» (свидетельство М. П. Розенберга, Н. О. Лернер, «Одесса в 1830 г.», «Одесские Новости», 1913, 26 февраля, № 8958). Тот же мотив находим в посвященном памяти Пушкина стихотворении Растопчиной 1838 г. «Две встречи» (Соч. Растопчиной, 1890, ч. I, стр. 50–51).

Очевидно, что, давая стихотворению заглавие «Новинское», ассоциировавшееся в восприятии современников с памятным для всех эпизодом биографии Пушкина, Баратынский имел в виду какую-то имевшую при этом место встречу Пушкина с неизвестной нам женщиной. На основании этого и находя список стихотворений в «Альбом кузины Натали» среди других стихотворений Баратынского, Пушкина, Языкова середины 20-х гг., предположительно датируем первую редакцию «Новинского» 1826 годом. Переработка ее очевидно относится к 1841–1842 гг. – времени подготовки к печати сб. «Сумерки».

Приметы^*

Впервые – в альманахе «Утренняя Заря», на 1840 г., стр. 117, с разночтениями в ст. 9, 11, 12, 18, 20.

Стихотворение является откликом Баратынского на философскую борьбу конца 30-х – начала 40-х гг. В конце 30-х гг. господствовавшему до того в России влиянию Шеллинга и Фихте было противопоставлено влияние Гегеля (см. биографию). Одним из центральных пунктов развернувшейся в связи с этим философской борьбы был вопрос о логической (Гегель) или интуитивной (Шеллинг) первоприроде познания и искусства. Противопоставляя в «Приметах» «чувство» – «уму» и «суете изысканий», Баратынский стоит на характерной для антигегелианского лагеря позиции. Тожественное «Приметам» решение того же вопроса находим в статье конца 30-х гг. шеллингианца В. Ф. Одоевского «Наука инстинкта». Различая в человеке силу «разума» и силу «инстинкта», Одоевский пишет: «Человек первобытный должен был более нашего знать природу чувством, бессознательно, как животные чуют грозу, пчелы понимают выгоду прямоугольника…» (Сакулин, «Из истории русского идеализма», т. I, ч. I, стр. 470). «Человек должен окончить тем, чем начал; он должен… ум возвысить до инстинкта» (там же, стр. 482).

«Всегда и в пурпуре и злате…»^*

Впервые – в «Отеч. Зап.», 1840, т. IX, отд. III, стр. 150, с разночтениями в ст. 1, 6. В копии Н. Л. Баратынской (Пушк. Дом Акад. Наук, 21733) озаглавлено «С. Ф. Т.». Кого подразумевают эти инициалы – нам неизвестно.

«Увы! Творец непервых сил!..»^*

В «Сумерках» – впервые. В копии Н. Л. Баратынской (Пушк. Дом Акад. Наук, 21733) во ст. 2 вместо «статейках» стоит «романах».

(1) «Неаполь возмутил рыбарь» и след. – широко известный современникам Баратынского из популярной оперы Обера «La muette de Portici» (шла в Петербурге на сцене немецкого театра с января 1834 г.) эпизод неаполитанской революции 1647 г., ненадолго освободившей город из-под испанского владычества.

(2) «Рыбарь» – возглавлявший движение рыбак Мазаниелло (1623–1647), захвативший управление Неаполем в свои руки. Вскоре добровольно капитулировал перед испанским вице-королем и, по преданию, разорвав одежды, удалился в свою хижину.

На кого направлена эта эпиграмма – нам неизвестно.

Недоносок^*

Печатается по изд. 1884 г. с исправлением опечатки в ст. 19 по «Моск. Набл.» и цензурного искажения в ст. 56 по цензурной копии «Сумерек». Впервые – в «Моск. Набл.», 1835, ч. 1, апрель, кн. I, стр. 626, с опущенными впоследствии восемью стихами, после ст. 8 (см. их на стр. 136) и с разночтениями в ст. 3–4, 9, 15. Ст. 34–37, а также 55–56 опущены здесь по цензурным соображениям и заменены пробелами. В «Сумерках» ст. 56 напечатана с цензурным искажением:

В тягость твой простор, о вечность!

В цензурной копии «Сумерек» принятое нами чтение ст. 56 снабжено пометкой цензора, слово – «бессмысленная» взято в скобки и зачеркнуто, над стихом рукой Баратынского внесено чтение, напечатанное в «Сумерках».

Обычное в русском языке значение слова недоносок (до срока рожденный) не оправдывается контекстом стихотворения. Вернее предположить, что Баратынский, как это было указано нам Б. В. Томашевским, употребляет слово недоносок в качестве перевода французского avorton, наряду с значением рожденный до срока, употребляемого также и в значении мертворожденный. Это соображение подкрепляется тем, что теме промежуточности, неполноценности бытия мертворожденного посвящены начальные строки несомненно известного Баратынскому «Sonnet sur l’avorton» французского поэта XVII в. Эно (Hesnault, ум. в 1682 г.):

Toi qui meurs avant que de naître,
Assemblage confus de l’être et du néant:
Triste avorton, informe enfant,
Rebut du néant et de l’être…[260]

Ср. у Баратынского: