Том 1. Стихотворения

Спокойный сон – неверие мое,
Непротивленье счастию дремоты,
В сем ваше обнаженье самое,
Поэзии блистательные моты.

Необорима ласковая порча:

Она свербит, она молчит и ждет,
Она вина картофельного горче
И слаще, чем нерукотворный мед.

Приятно лжет обакула любви

И счастья лал, что мягко греет очи,
И дальних путешествий паровик,
Заслышав коий, ты забыл о прочем.

Приятно пишет Александр Гингер,

Достоин лучше, чем теперь, времен,
И Кемецкий, нежнейший миннезингер,
И Божнев божий с неба обронен.

Но жизнь друзей от нас навеки скрыта,

Как дальних звезд столь равнодушный свет.
Они, быть может, временем убиты,
И то, что зрю, того давно уж нет.

Всё нарастает неживая леность,

На веки сыпля золотой песок.
Уж стерлась берегов определенность,
Корабль в водах полуночи высок.

На смутный шум воды нерукотворной

Ответит голос тихий и чужой,
Так мимо глаз утопшего проворный
Акулы бег иль киль судна большой.

Ах, это звали мы небытием,

Не разумея: это плавно дышит;
Мы так не плачем здесь и не поем
Как се молчит, сна пред рассветом тише.

Прекрасный чад, блистательная гиль.

Благословенна неживая одурь.
О Спарта Спарт, где гении илоты,
Свободы семиверстны сапоги.

«Бело напудрив красные глаза…» *

Александру Гингеру

Бело напудрив красные глаза,
Спустилась ты в назначенное время.
На чьих глазах к окну ползет лоза?
Но результаты очевидны всеми.

Нас учит холод голубой, внемли.

Ах, педагоги эти: лето, осень.
Окончили на небесах мы восемь
И в первый класс возвращены Земли.

Рогатой лошади близки ли лоси?

Олень в сродстве, но, ах, олень не то, –
Мы носим холодом подбитое пальто,
Но харч точим, они же, блея, просят.

Непредставимо! Представляюсь вам.

Но ударяет вдруг огромный воздух.
Писать кончаю! Твари нужен отдых,
Он нужен Богу или даже львам.

1924

«Как в ветер рвется шляпа с головы…» *

Как в ветер рвется шляпа с головы,
Махая невидимыми крылами,
Так люди, перешедшие на Вы,
Стремятся разойтись к своим делам.

Как башмаки похожи на котурны,

Когда сквозь них виднеются персты.
Доходит жизнь до неурочной урны,
И станет тень твоя, чем не был ты.

Как любим мы потертые пальто –

Что пулями пробитые мундиры.
Нам этой жизни тление свято
И безразличны неземные клиры.

И как лоснятся старые штаны

Подобно очень дорогому шелку,
Докучливые козни сатаны
Вместим в стихи – не пропадут без толку.

Прекрасен наш случайный гардероб,

Взошлем хвалы небесному портному.
Как деревянный фрак скроит он гроб,
Чтоб у него мы не смущались дома.

1924

«На выступе юлит дождя игла…» *