Том 1. Стихотворения

Знаменитая жизнь выпадает и тает
В несомненном забвенье своих и чужих.
Представление: шпагу за шпагой глотает
Человек, и смотрите, он все-таки жив.

Вот поднялся и пьет замечательный кофе,
Вот подпрыгнул и, мертвенький, важно молчит.
Вот лежит под землей, как весенний картофель,
Вот на масле любовном он мягко шипит.

Восторгается облаком глаз на открытке,
Где большой пароход бестолково дымит.
Уменьшаюсь и прыгаю в воду – я прыткий.
Подымаюсь по трапу. Капитан, вот и мы.

Мы обедаем в качку в огромных столовых.
Мы танцуем, мы любим, мы тонем, как все.
Из открытки в кафе возвращаемся снова;
С нас стекает вода, нас ругает сосед.

Но опять приключенье: идите, иди.
Нам кивает сквозь дверь разодетая дама.
Мы встаем и уходим. Но снится другим:
Мы к трюмо подошли и шагнули чрез раму.

Мы идем по зеленым двойным коридорам.
Под прямыми углами, как в шахтах, как в трюмах.
А в стекле ходят круглые рыбы, как воры.
В синем льду мертвецы неподвижны – мне дурно.

Надо мною киваешь ты веером черным,
Разноцветным атласным своим плавником.
Подымаюсь на локте; прозрачно, просторно.
Вот разбитый корабль лег на гравий ничком.

Я плыву: между пальцев моих перепонки.
Я скольжу – настоящий морской человек.
Я сквозь пушечный люк проплываю в потемках.
Между палуб сигаю, искусный пловец.

Блещет злато, ну прямо твоя чешуя.
Ан скелет еще держит проржавую саблю.
Но прощайте! Вон спрут! Не смущаясь ни капли,
Юркнул я через люк, через кубрик – ca y est.

Но огромные сети струятся во мгле.
Я попал! Я пропал! Нас стесняют! Нас тащат!
Вот мы падаем в лодку, мы вновь на земле,
Оглушенные воздухом, замертво пляшем.

И дивятся кругом на чудесный улов
В малом озере дум. Но на что чудеса нам?
Глянь: на мрамор запачканных малых столов
Опускается к нам теплый кофе с круассаном.

И куда же нас, чёрт, из кафе понесло?
Жарко в нем, как в аду, как на небе, светло.

Жюлю Лафоргу *