Том 1. Стихотворения

Свет из желтого окна
Падает на твердый лед.
Там душа лежит, больна.
Кто там по снегу идет?

Скрип да скрип, ах, страшно, страшно.

Это доктор? Нет, чужой.
Тот, кто днем стоял на башне,
Думал с чашей золотой.

Пропадает в темноте.

Вновь метель с прохожим шутит,
Как разбойник на Кресте,
Головой фонарь покрутит.

И исчезнет, пробегая,

Странный свет в глазах больной,
Черный, тихий, – ожидает
На диване, – ледяной.

А она в бреду смеется,

Руку в бездну протянув,
То молчит, то дико бьется,
Рвется в звездную страну.

Дико взвизгнул в отдаленье

Черный гробовой петух.
Опускайтесь на колени –
Голубой ночник потух.

«Возлетает бесчувственный снег…» *

Возлетает бесчувственный снег
К полосатому зимнему небу.
Грохотание поздних телег
Мило всякому человеку.

Осень невесть откуда пришла,

Или невесть куда уходила,
Мы окончили наши дела,
Свет загасили, чтоб радостно было.

За двойным, нешироким окном

Зажигаются окна другие.
Ох, быть может, мы все об одном
В вечера размышляем такие,

Всем нам ясен не ложный закон,

Недоверье жестокое наше.
И стаканы между окон
Гефсиманскою кажутся Чашей.

115

«Померкнет день, устанет ветр реветь…» *

Померкнет день, устанет ветр реветь,
Нагое сердце перестанет верить,
Река начнет у берегов мелеть,
Я стану жизнь рассчитывать и мерить.

Они прошли, безумные года,

Как отошла весенняя вода,
В которой отражалось поднебесье.
Ах, отошел и уничтожен весь я.

Свистит над домом остроносый дрозд,

Чернило пахнет вишнею и морем,
Души въезжает шарабан на мост.
Ах, мы ль себе раскаяться позволим?

Себя ли позовем из темноты,

Себе ль снесем на кладбище цветы,
Себя ль разыщем, фонарем махая?
Себе ль напишем, в прошлое съезжая?

Устал и воздух надо мной синеть.

Я, защищаясь, руку поднимаю,
Но, не успев на небе прогреметь,
Нас валит смех, как молния прямая.

«Идет твой день на мягких лапах…» *

Вячеславу Иванову

Идет твой день на мягких лапах,
Но я не ведаю, смеюсь.
Как тихий звук, как странный запах,
Вокруг меня витает жуть.

О мстительница! Долго, долго

Ты ждешь наивно и молчишь.
Так спит в снегу капкан для волка
И тихо вьется сеть для рыб.

Поет зима, как соловей,

Как канарейка, свищет вьюга.
Луна восходит, а правей
Медведица подходит с юга.

И сытый мир счастливый Твой

Не знает, что уже натянут
Прозрачный лук над головой,
Где волосы еще не вянут.

Иль, может быть, через эфир,

Как песня быстрая о смерти,
Уже стрела кривую чертит
По кругу, где стоит цифирь.

«Как человек в объятиях судьбы…» *