Том 1. Стихотворения

Он на землю свалился, оземь пал,
Как этого хотел весенний вечер,
Как в это верил царь Сарданапал.
Как смел он, как решился, человече!

Как смел он верить в голубой пиджак,
В оранжевые нежные ботинки
И в синий-синий галстук парижан,
В рубашку розовую и в штаны с картинки!

Цвело небес двуполое пальто,
Сиреневые фалды молча млели,
И кувыркалось на траве аллеи
Шикарное двухместное авто.

И, кажется, минуты все минули.
Качнулся день, как выпивший холуй,
И стало что-то видно, будто в дуле,
В самоубийстве или на балу.

Качнулся день и вылетел – и вышел
Я к дому своему, как кот по крыше.

Art poétique *

Александру Самсоновичу Гингеру

Поэзия, ты разве развлеченье?
Ты вовлеченье, отвлеченье ты.
Бессмысленное горькое реченье,
Письмо луны средь полной темноты.

Он совершен, твой фокус незаметный,
И шасть летит сквозь мокрые леса
Стон Филомелы, глас зари ответный,
Что шевелит камышины сердца.

Седалище земного Аполлона,
Душа почит в холодном шутовстве,
В огромном галстуке, в парах одеколона,
С ущербным месяцем на каменном лице.

Но вот летят над подлецом идеи,
Он слушает с прищуренным лицом.
Как режиссер, что говорит с борцом,
Закуривает он кредиткой денег.

Слегка идет, почесывая бланк,
Наполовину спит в иллюзионе,
Где Чарли Чаплин и Дуглас Фербанкс
В экране белом ходят, как в хитоне.

Заходит в писотьер, в публичный сад.
Ползет вперед, потом спешит назад
И наконец вытаскивает фишку.
Все падают и набивают шишку.

И подают пальто их благородью…
С немытыми ногами слон в хитоне,
Он смутно движется к жилищу Гесперид,
Запутываясь в фалдах, в смехе тонет,
Изнанкою являя жалкий вид.

Извержен бысть от музыки, отвержен,
Он хмуро ест различные супы.
Он спит, лицом в холодный суп повержен,
Средь мелких звезд различной красоты.

1925–1931

«Я яростно орудовал платком…» *

Я яростно орудовал платком
Был страшный насморк и к тому же слёзы
И яблоки катились над лотком
Как мокрые коричневые розы

Так совершенно одинок холуй
Что даже не умеет жить как барин
Развязно ест воздушную халву
И отдувается (ну впрямь сейчас из бани)

(Дышали подворотни как киты
Земным эпилептическим весельем
И души мертвых мягкие скоты
Летали в гости и на новоселье)

Признайся, пери! нет тебя в живых!
Ты так как я притворно существуешь
Не опуская голову танцуешь
Не поворачивая головы.

Шикарный день расселся в небеси
На белых белых шелковых подушках
(Ты тихо ешь шикарная пастушка
Мое лицо с кружками колбасы)

«Пришла в кафе прекрасная Елена…» *