Пришла в кафе прекрасная Елена.Я нем; все неподвижны; нем гарсон.Елена, Ты встряхнула мертвый сон,Воскресла Ты из небытия тлена.Я с подозрением поцеловал висок.Но крепок он. Но он не знает тлена.Мешает стол мне преклонить колена.Но чу! Оружие стакану в унисон.Изменника я войсковой оплот,Вздымаю стул; но вдруг проходит год –Смотрю кругом: не дрогнула осада.О Троя, что ж погибнет Ахиллес?!.Но вот Улисс; он в хитру лошадь влез.Иду за ней, хоть умирать досада.«Томился Тютчев в темноте ночной…»*
Томился Тютчев в темноте ночной,И Блок впотьмах вздыхал под одеялом.И только я, под яркою луной,Жду, улыбаясь, деву из подвала,Откуда счастье юное во мне,Нелепое, ненужное, простое,Шлет поцелуи городской луне,Смеется над усердием святого,В оранжевых и розовых чулках– Скелет и Гамлет, Делия в цилиндре –Оно танцует у меня в ногах,На голове и на тетради чинно.О муза, счастье, ты меня не знаешь,Я, может быть, хотел бы быть святым,Растрачиваешь жизнь и напеваешьПрозрачным зимним вечером пустым.Я, может быть, хотел понять несчастных,Немых, как камень, мелких, как вода,Как небо, белых, низких и прекрасных,Как девушка, печальных навсегда.Но счастие не слушалось поэта –Оно в Париже проводило лето.«Напрасным истреблением страстей…»*
Напрасным истреблением страстейМы предавались на глазах гостей.Они смеялись, жались, забивались,Нас покидали и не возвращались.Был темен вечер той последней встречи,И дождь летел со скоростью картечи.Но ты, нескромно прежде весела,Хотела тихо встать из-за стола.1926
«Я люблю, когда коченеет…»*
Я люблю, когда коченеетИ разжаться готова рукаИ холодное небо бледнеетЗа сутулой спиной игрока.Вечер, вечер, как радостна вечность,Немота проигравших сердец,Потрясающая беспечностьГолосов, говорящих: конец.Поразительной тленностью полны,Розовеют святые телаСквозь холодные, быстрые волныОтвращенья, забвенья и зла.Где они, эти лунные братья,Что когда-то гуляли по ней?Но над ними сомкнулись объятьяЗолотых привидений и фей.Улыбается тело тщедушно,И на козырь надеется смерд.Но уносит свой выигрыш – душу –Передернуть сумевшая смерть.«Александр строил города в пустыне…»*
Александру Гингеру