Том 11. Из Багдада в Стамбул. На Тихом океане: рассказы

Я послушался его, чтобы не навлекать подозрений, но вскоре снова покинул его и улегся спать. «Почему мне не дали взглянуть на беббе? Обращаться с ним должны хорошо, — думал я, — ведь его охраняло слово хана». Но что-то было не так, чего я не мог уловить даже своим обостренным чутьем. Я решил утром пораньше, пусть даже с риском для жизни, освободить беббе и потом уехать. С этим и заснул.

Когда с раннего утра до позднего вечера качаешься в седле, усталость становится привычным делом. Это как раз мой случай. Я спал крепко и ни за что бы не проснулся вовремя, если бы не рычанье моего пса. Когда я раскрыл глаза, было еще темно, и все же я узнал человека, стоявшего справа от меня.

Я потянулся к ножу.

— Кто ты?

При этих словах проснулись и мои спутники и схватились за оружие.

— Разве ты не узнаешь меня, господин? — прозвучало в ответ. — Я один из беджат.

— Чего ты хочешь?

— Господин, помоги нам! Беббе бежал!

Я сразу же вскочил на ноги, за мной — остальные.

— Беббе? Когда?

— Я не знаю. Мы спали.

— Как же так! Сто шестьдесят человек охраняли, а он сбежал!

— Их давно уже нет здесь.

— Этих ста шестидесяти нет?!

— Они вернутся, господин.

— А где они?

— Я не знаю.

— Где же хан?

— Его тоже нет.

Я схватил мужчину за грудки.

— Эй, что вы против нас задумали, подонок? Это для вас плохо кончится!

— Отпусти меня, господин! Как мы можем сделать тебе и твоим людям дурное? Ведь ты наш гость!

— Халеф, проверь, сколько беджат еще здесь.

Было так темно, что площадка едва просматривалась. Маленький хаджи поднялся, чтобы исполнить мое поручение.

— Здесь еще четверо, — тут же заявил беджат, — еще один стоит снаружи у входа на страже. В другом лагере пленного охраняли десять человек.

— Как он убежал? Пешком?

— Нет. Он прихватил лошадь и что-то из оружия.

— Это неопровержимо свидетельствует, что вы умные и осторожные охранники. А зачем вы ко мне пришли?

— Господин, верни его!

В другой ситуации я бы рассмеялся. Более наивной просьбы и быть не могло. Я пропустил эту просьбу мимо ушей и расспрашивал дальше:

— И вы не знаете, где сейчас хан с остальными?

— Мы действительно этого не знаем.

— Но у него были причины уехать?

— Наверное.

— Какие же?

— Господин, мы не можем тебе их назвать.

— Хорошо. Посмотрим, кто сейчас командир — хан или я…

Халеф прервал меня, доложив, что действительно видны четверо беджат.

— Они стоят вверху вон там и слушают нас, сиди!

— Пусть себе стоят. Скажи мне, хаджи Халеф Омар, твои пистолеты заряжены?

— А ты видел их когда-нибудь разряженными, сиди?

— Вытащи их и, если этот человек не ответит мне на вопрос, заданный в последний раз, влепи ему пулю в голову. Понял?

— Не беспокойся, сиди, тогда он получит две пули вместо одной!

Я в последний раз спросил беджат:

— Куда уехал хан?

На этот раз ответ не заставил себя ждать:

— Чтобы напасть на беббе.

— На беббе? Значит, он мне солгал. Он сказал, что собирался навестить джиаф.

— Господин, хан Хайдар Мирлам никогда не говорит неправду. Он действительно собирается к джиаф, если ему удастся его затея.

Теперь я догадался, почему он спрашивал меня, друг ли я или враг для беббе. Он хотел, предоставив свою защиту, сохранить мое расположение.

— Вы живете с беббе в стычках? — спросил я затем.

— Это они с нами, господин. А мы за это отнимем у них сегодня их скот, ковры и оружие. Сто пятьдесят человек займутся этим, а еще пятьдесят пойдут с ханом к джиаф.

— Если беббе это допустят, — добавил я.

Даже в темноте я заметил, что он гордо поднял голову.

— Они-то? Беббе — враги! Разве ты не знаешь, как сегодня этот человек убежал от нас?

— Один — от двухсот!

— А ты один его поймал!

— Господи, да я поймал бы десять беджат, если бы нужно было. К примеру, вот ты и те четверо, что дежурят снаружи, и десять других в другом лагере — все вы мои пленники. Халеф, охраняй выход. Кто без разрешения захочет выйти, будет застрелен.

Мой хаджи тут же исчез, а беджат со страхом спросил:

— Господин, ты шутишь?

— Нет, не шучу. Хан скрыл от меня главное, ты тоже сказал мне кое-что по принуждению. Поэтому я сейчас вправе чувствовать себя в опасности. Эй, подойдите, вы, четверо!

Они исполнили мой приказ.

— Сложите оружие у моих ног!

Когда они запротестовали, я добавил:

— Вы ведь про нас слышали! Если вы будете вести себя честно, с вами ничего не случится и вам вернут оружие, но если что-то задумаете, вам не помогут ни джинны, ни шайтан.

На этот раз они выполнили все, что от них требовалось. Я передал оружие своим спутникам и проинструктировал Мохаммеда Эмина, как ему дальше себя вести.

Затем я отправился изучать русло ручья в месте, где он вытекал из ущелья.

Снаружи между камней я увидел караульного, который меня сразу узнал.

— Кто тебя выставил здесь?

— Хан.

— Зачем?

— Чтобы он, возвращаясь, знал, что все в порядке.

— Очень хорошо. Ступай в лагерь и скажи моим спутникам, что я сейчас вернусь.

— Я не имею права покидать свой пост!

— Хан об этом не узнает.

— Он все узнает.

— Может быть, но я ему скажу, что то был мой приказ.