Том 13. Письма, наброски и другие материалы

Этого у нас никак не могут усвоить, потому что 10-20-40 человек, занимающихся этой агитацией, сидят вверху и спорят относительно того, понятно это или непонятно массам. Но никто не попробовал выяснить анкетным способом, что же действительно имеет для массы значение. Старые буржуазные рекламисты знали то отлично, потому что они знали, что раз поднимается распродажа тех или иных предметов потребления, следовательно, агитация, реклама дает результаты. Мы же и <через> Государственное издательство и через Центропечать пускаем все количество имеющихся изданий, но о том, дошло ли что из плаката и образцов <пропуск в стенограмме>. Кто-нибудь из них делает определенно вредную агитацию. Для того чтобы этого не было, мы не должны удовлетворяться той работой, которая высылается из центра, а получить тот или иной плакат, корректировать его. Эти коррективы присылать нам и корректировать не только содержание <но> и манеру.

К нам приехали крестьяне из Калужской губернии. Мы показали им плакаты <неясная запись>. Они их все отклонили, так как плакаты написаны неяркими красками. Когда их спросили, почему им плакат не нравится, они нам сказали: «Это нам не годится, наши бабы любят яркие цвета». Это совершенно верно, это украшение клуба. Что же вы будете украшать клуб серыми вещами? Мы должны брать яркие цельные краски для того, чтобы иметь пользу от плакатов. Мы с вами отправимся на выставку, и там я покажу вам недостатки и достоинства плакатов. Чтобы мой доклад не был голым, я покажу вам два примера. Вот один плакат, скажите, что на нем нарисовано? Товарищи, какое имеет значение такой плакат, который смотрится через улицу, если он нарисован таким образом: никакого агитационного значения, никак не задерживает внимания, абсолютно вреден такой плакат. Кроме всего прочего, оторванность от <неясная запись> работы может сделать этот плакат контрреволюционным. Здесь нарисованы рабочие, которые под принуждением, под винтовками и прикладами идут на завод работать^*, и тут сбоку надпись, что в случае невыхода на работу — увольняют и арест. Следовательно, вся неприглядность политики прошлого видна из того, что за невыход увольняют. А у нас разве за трехдневную отлучку мы не посылаем в ЧК? Ведь то же делается у нас, но дело в том, что это является классовой политикой: раньше буржуазия принуждала работать на себя, а сейчас мы лодырей принуждаем работать, потому что они являются помощниками буржуазии. И вот у нас выпускаются плакаты абсолютно непригодные с нашей точки зрения.

Вот следующий плакат <показывает>: внизу показан социалистический рай. Здесь также ничего не видно, и только если вы посмотрите дома и в лупу, вы увидите, что нарисованы домики, и надо сказать, что изображение любого американского города больше вас тронет, чем эта <пропуск в стенограмме> расклеивается и рассылается и будет рассылаться. И есть другие плакаты, и они имеют агитационное значение, но они не расклеиваются и не рассылаются. Сейчас я вам покажу другой плакат положительного характера. Вот этот плакат, он страшно истерся, потому что уже весьма большое количество времени фигурирует <показывает плакат>. Я не буду говорить об этом плакате как о шедевре, но он дает последовательные этапы от первого до последнего. Нет — этот плакат Государственным издательством забракован «как погромный»^*, очевидно, что Госиздательству не нравилось, что громят канцелярскую волокиту.

Вы знаете большую агитацию <за сбор?> предложений. Эта агитация должна быть поставлена не только в смысле воздействия на самодеятельность рабочих, но должна быть преподнесена в таком виде, чтобы было приятно смотреть. Когда мы должны были поставить ящики для предложений <металлистов>, нам прислали ящики из-под мяса, как баркасы, и думали, что у кого-нибудь повернется рука в громадный грязный ящик бросить чистую бумажку. Все это должно быть красиво <неясная запись>.